LITMIR.BIZ

Скачать книгу

иращение её пространства, стало быть, очень значительно с конца первой половины нашего века и доходит до 20,000 кв. миль, что слишком вдвое более Франции. Но закончено ли оно? Если же не закончено, то чего нужно бы еще желать?

      Пора, конечно, перестать думать о завоеваниях, имеющих целью одно увеличение размеров нашего отечества, которое многими смешивается с его величием; но время также сознательно высказаться на счет того, имеем ли мы все, что нужно, чтобы государственная и национальная область наша могла считаться естественным целым, таким целым, что всякая прибавка к нему или отвержение от него той или другой местности влекли за собою существенный ущерб для интересов народа русского. Девятнадцатый век, есть век окончательного раздела земной суши между большими народностями. Кто сделает в этот век ошибку, тот не поправит ее потом долго и будет страдать от того, истощаясь в усилиях, быть может, совершенно напрасных.

      Такой сознательный взгляд на государственную территорию, впрочем, привился уже, отчасти, если не к массам русского народа, то, по крайней мере, к передовым его представителям. мы добровольно сделали с 1850 года две важные уступки, продав Соединенным Штатам североамериканские колонии наши и отказавшись в пользу Японии от Курильского архипелага. С другой стороны, мы сознательно не без усилий приобрели Амурский край, те части Кавказа, которые еще оставались во власти горцев, и значительную часть турецких Грузии и Армении. Наконец, отчасти волею, отчасти неволею, мы сделали много важных поступательных шагов в Туркестане и в Джунгарии. Оценить все эти перемены, показать их значение для будущности России – такова цель настоящего очерка.

      Начнем с отдаленнейшего востока.

      Северо-американские владения, от Берингова пролива на восток до 237-го градуса восточной долготы от Ферро, а на юго-восток, до берега Великого океана, даже до 248-го, приобретены были Россиею в самом конце XVIII столетия (1799) и притом по почину не правительства, а частной торговой компании, в которой выдающуюся роль играл купец Шелехов. Уже в 1804 году явилась надобность удостовериться, что обещают эти отдаленные колонии, и потому туда послан был камергер Рязанов, зять Шелехова, назначенный в то же время и посланником в Японию. С тех пор сомнения в пользе этих колоний возраждались нередко, так как государство из них ощутительной пользы не извлекало, а, между тем, в случае внешней войны с какой-нибудь морскою державою, должно было нести тяжелое бремя их обороны. Конечно, акционеры компании, люди более или менее влиятельные, были против этого взгляда. Получая хорошие доходы от звериного промысла, они не прочь были обещать и всему русскому народу важные выгоды от владения ими, акционерами, отдаленною и обширною землею. Но правительство не могло вдаваться в обман. Особенно трудным стадо его положение во время восточной войны 1853-56 годов, когда для охранения колоний от захвата Англии пришлось поставить их под охрану Соединенных Штатов. Плохое внутреннее управление колониями, возбуждавшее неудовольствие туземцев, вызвало также желание покончить с этим «неудобным» владением, и потому в начале шестидесятых годов была произведена новая ревизия его адмиралом Поповым, после чего вопрос о продаже далекой земли соседям её по Великому океану и нашим, soi-distant, политическим друзьям, американцам, был в основе решен. Окончательная уступка состоялась в 1867 году, за семь миллионов долларов золотом, при чем обнаружилось, на сколько наши «друзья» были действительно друзьями. Выговорив себе право занять территорию раньше уплаты денег и даже ассигнования их конгрессом, вашингтонские политики были потом не прочь если не уклониться вовсе от расплаты, то проволочить дело до какой-нибудь благоприятной для них случайности. Приходилось русскому посланнику в Вашингтоне посылать дорогия депеши по атлантическому канату, даже делать денежные подарки вожакам партий в конгрессе (напр. 15, 000 д. г. Бу), чтобы ускорить дело. Наконец, оно заключилось, более или менее, благополучно, и теперь Россия освободилась от владений на американском материке и в Алеутском архипелаге. Но корыстные американцы не прочь бы подвести под категорию бывших владений российско-американской компании и острова Командорские, лежащие вблизи берегов Азии. Даже более того: они уже много лет приглядываются к Чукотской земле, где, по их словам, нет русских властей, так что земля эта может считаться ничьею, т. е. может быть сделана американскою. Ими каждогодно ввозится туда немало табаку, мануфактурных изделий и водки, за которые они приобретают почти всю добычу чукчей от рыбного и звериного промыслов. Была даже с их стороны попытка учредить в Чукотской земле факторию, и потому в последние годы для охранения наших, уже занятых земель, нам приходилось посылать крейсеров в Берингово море, и очень может быть. что придется посылать их ежегодно, в продолжении нескольких деть и даже завести две-три постоянные станции, напр., на устье Анадыри, в бухте св. Лаврентия и в губе Колючинской, у северного конца которой зимовал Норденшильд.

      Изложив эти основные данные об истории приобретения и утраты нами северо-американских владений,[2] имевших пространство свыше 23,000 кв. миль, мы в праве теперь спросить себя: вполне ли основательно мы поступали при последнем акте? Что колонии приносили мало выгоды России – это справедливо; что охранять их в военное время

Скачать книгу