Мессия Дюны. Дети Дюны (сборник) - Фрэнк Герберт Хроники Дюны

Скачать книгу

ей подготовиться к встрече с ним.

      Небольшой намек, впрочем, согласовывавшийся с прочими тонкими признаками: тем, как сопровождающие ее выбирали слова, обращаясь к ней «Преподобная Мать», и тем, как они явно обнаруживали смущение, смахивающее на примитивное опасение перед колдовством. Эти холодные Пустынные залы, в которых не было даже запаха… все вместе много говорило Бене Гессерит.

      Пауль надеялся что-то получить от нее.

      Она постаралась скрыть облегчение. Можно будет поторговаться. Нужно только нащупать необходимый рычаг и опробовать его прочность. Подобными рычагами сдвигались и объекты поболе этой Цитадели. Прикосновением пальца можно перевернуть целую цивилизацию.

      Преподобная Мать припомнила слова Скитале: «Если существо уже стало кем-то, оно умрет, но не превратится в собственную противоположность».

      Коридоры, по которым ее вели, постепенно и незаметно становились шире – тонкая игра арок, полуколонн, и треугольники окон незаметно стали продолговатыми, подчеркивая эффект. Наконец впереди нее в дальнем конце высокой приемной показались огромные двустворчатые двери. Она успела заметить, что двери эти весьма велики, но, когда осознала, насколько они громадны, еле успела справиться с изумлением. Они были не менее восьмидесяти метров высотой и в половину того шириной.

      Когда они приблизились, створки мягко стронулись с места, открывая проход, – для этого были предусмотрены соответствующие механизмы. Опять иксианская работа. И через раскрывшийся колоссальный проем вместе с конвоем вступила она в Великую Приемную Императора Пауля Атрейдеса, Муад’Диба, «перед ликом которого ничтожен любой». Теперь она видела материальное воплощение этого изречения.

      Двигаясь к далекому трону, Преподобная Мать подмечала архитектурные тонкости, впечатлявшие, пожалуй, не менее, чем размеры зала. В нем могла бы разместиться цитадель любого правителя древней и новой истории человечества. Подобный размах говорил о многом. Конструкция зала была великолепной. Балки и контрфорсы, удерживавшие стены и далекий куполообразный потолок, наверняка превосходили все, что создано руками человека. Во всем ощущался инженерный гений.

      В дальнем конце зал как-то незаметно сужался, чтобы не подавлять своими размерами трон Пауля, находившийся на возвышении. Человеку с нетренированным восприятием фигура Пауля сперва должна была казаться во много раз больше, чем на самом деле. Даже цвет давил на незащищенную психику: зеленый трон Пауля целиком был выточен из громадного хагальского изумруда. Этот цвет – символ жизни, а по фрименским поверьям он обозначал траур. Шептали, что сидящий на троне может заставить возрыдать любого. Жизнь и смерть сливались в едином символе – подчеркивая единство в противоположностях.

      Позади трона ниспадали драпировки – дымчато-оранжевые, тускло-золотые, с коричными вкраплениями, напоминавшими зерна меланжи: гобелены Пустынь Дюны. Очевидная для посвященного глаза символика,

Скачать книгу