LITMIR.BIZ

      Да; только почему он с некоторых пор

      Желает, чтоб никто к нам не ступал на двор?

      Ужели грех такой, когда приходят гости,

      Чтоб подымать содом и клокотать от злости?

      Вы знаете, о чем я думала уже:

      Мне кажется, что он ревнует к госпоже.

      Молчите! Мыслимы ль такие рассужденья!

      Не он один сердит на эти посещенья.

      Весь этот с грохотом снующий к вам народ,

      И вечный строй карет, торчащих у ворот,

      И шумным сборищем толпящиеся слуги

      Досадную молву разносят по округе.

      Быть может, ничего плохого тут и нет,

      Но люди говорят, а говорить не след.

      Так вам хотелось бы, чтоб все кругом молчали?

      Была бы наша жизнь исполнена печали,

      Когда б мы начали скрываться от друзей

      Из страха перед тем, что скажет ротозей.

      И даже если б мы отважились на это,

      Как можно помешать, чтобы шептались где-то?

      От злоязычия себя не уберечь.

      Так лучше сплетнями и вовсе пренебречь;

      Стараться будем жить и мыслить благородно,

      И пусть себе болтун судачит как угодно,

      Едва ли кто другой, как Дафна с муженьком,

      Соседи милые, порочат нас тайком.

      Кто поведения особенно смешного,

      Те всюду первые злословят про другого;

      Они вам выследят в наикратчайший срок

      На чью-либо приязнь ничтожнейший намек

      И тотчас весть о том распространяют дружно,

      Придав ей оборот такой, какой им нужно.

      Делами ближнего, подкрасив их подстать.

      Они свои дела стремятся оправдать,

      Чтоб, в ложном чаяньи спасительного сходства,

      Облечь свои грешки личиной благородства,

      Переметнув к другим две или три стрелы

      На них направленной общественной хулы.

      Все эти доводы нисколько не уместны.

      Ведь добродетели Оранты всем известны:

      Святая женщина; а, говорят, она

      Тем, что творится здесь, весьма возмущена.

      Пример чудеснейший, и хороша особа!

      Я верю, что она не согрешит до гроба;

      Все это рвение внушили ей лета,

      И – хочет или нет – она теперь свята.

      Пока пленять сердца в ней обитала сила,

      Она своих красот нимало не таила;

      Но, видя, что в очах былого блеска нет,

      Решает позабыть ей изменивший свет

      И пышной ризою молитвенности строгой

      Увядших прелестей прикрыть закат убогий.

      Всегда так водится у старых щеголих.

      Им видеть не легко, что все ушли от них.

      Осиротелые, полны глухой тревоги,

      С тоски они спешат постричься в недотроги.

      И

Скачать книгу