Самоцветы - Дмитрий Мамин-Сибиряк

Скачать книгу

в углу заводского двора что-то такое дымилось – и всё тут заводское действие.

      – Чем же живут рабочие? – спрашивал я на станции местного обывателя.

      – А кто чем промыслит, тем и живёт… Кто пашней займуется, кто на золотых. Вообче живём…

      О Мурзинке и мурзинских камнях здесь знали ещё меньше, чем в Невьянске. Меня всегда удивляло это полное отсутствие сведений о том, что делается в соседней деревне. От Петрокаменского завода до Мурзинки всего вёрст 20–25, значит, рукой подать. Добыча камней в Мурзинке – исконный промысел, которому больше сотни лет, а в соседней деревне никто ничего не знает и даже не интересуется знать.

      Переночевав в Петрокаменском заводе, мы ранним утром отправились прямо в Мурзинку, – остался всего один переезд. Те же поля, те же перелески и решительно ничего такого, что напоминало бы о близости уральской Голконды. Ямщик, который вёз нас, бывал в Мурзинке десятки раз, но о камнях «был неизвестен».

      – Кто ево знат, – отвечал он на все расспросы, – мурзинские-то ищутся насчёт камней… В Луговой тоже, в Алабашке, а главная причина в Южаковой, где Ульяна Епифановна жительствует.

      – Это Самошиха?

      – Она самая…

      Часов около семи утра мы подъезжали к Мурзинке. Издали – широкая панорама полей, извилистая, глубокая речная долина, а за ней лесистые увалы. Самая селитьба разошлась по правому крутому берегу реки Нейвы, где впадает в неё небольшая речка Амбарка. Большая белая церковь издали придаёт характерный вид настоящего русского села, каких неисчислимое множество рассажалось по русским равнинам. По свидетельству сибирского историографа Миллера, здесь когда-то жил татарский мурза, откуда получилось и название, потом местность окрещёна была первыми русскими насельниками «мурзинскою еланью» и, наконец, в 1640 году образовалась Мурзинская слобода, превратившаяся в нынешнее село Мурзинку. Таким образом, Мурзинка является одним из древнейших русских селений в Зауралье, хотя сейчас в ней всего около двухсот дворов. С правого берега крестьянская селитьба перекинулась и на левый, где медленным подъёмом встаёт лесистая горка Тальян. Река Нейва здесь разливается уже настоящею большой рекой, с поёмными лугами, заводями и прилуками.

      – Вези нас к богатому мужику, у которого самый большой самовар, скомандовал Василий Васильич.

      – И то к богатому повезу… – согласился ямщик. – Ну, вы, котятки, помешивай!

      Через пять минут мы уже входили в избу богатого мурзинского мужика, только что поставленную из кондового соснового леса и полную аромата смолистого дерева. Хозяин принял нас за «земских», но мы должны были его разочаровать:

      – Мы по своему делу, – объяснил Василий Васильич. – Как у вас насчёт камней?

      – А кто ево знат… У соседа надо спросить, он любопытничает когда. Третьего дни с Алабашки приехал. Сказывал, что струганцев привёз.

      Конец ознакомительного фрагмента.

      Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

      Прочитайте

Скачать книгу