Скачать книгу

змей и под улыбкой слезы, –

      Так, может быть, и в сердце молодой

      Жены таились пагубные грезы…

      Мы посвящаем этот оборот

      Любителям классических острот.

XXVIII

      Но всё ж она любила мужа; да,

      Как любят дети, – кротко, без волнений,

      Без ревности, без тайного стыда,

      Без тех безумных, горьких сожалений

      И помыслов, которым иногда

      Предаться совестно, без подозрений, –

      Безо всего, чем дерзостную власть

      Свою не раз обозначала страсть.

XXIX

      Но не была зато знакома ей

      Восторгов нескончаемых отрада.

      Тоска блаженства… правда; но страстей

      Бояться должно: самая награда

      Не стоит жертвы, как игра – свечей…

      Свирепый, буйный грохот водопада

      Нас оглушает… Вообще всегда

      Приятнее стоячая вода.

XXX

      И если грусть ей в душу как-нибудь

      Закрадывалась – это мы бедою

      Не назовем… ведь ей же хуже, будь

      Она всегда, всегда своей судьбою

      Довольна… Грустно ей, заноет грудь,

      И взор заблещет томною слезою –

      Она к окошку подойдет, слегка

      Вздохнет да поглядит на облака,

XXXI

      На церковь старую, на низкий дом

      Соседа, на высокие заборы –

      За фортепьяно сядет… всё кругом

      Как будто дремлет… слышны разговоры

      Служанок; на стене под потолком

      Играет солнце; голубые шторы

      Сквозят; надувшись весь, ручной

      Снегирь свистит – и пахнет резедой

XXXII

      Вся комната… Поет она – сперва

      Какой-нибудь романс сантиментальный.

      Звучат уныло страстные слова;

      Потом она сыграет погребальный

      Известный марш Бетховена… но два

      Часа пробило; ждет патриархальный

      Обед ее; супруг, жену любя,

      Кричит: «Уха простынет без тебя».

XXXIII

      Так жизнь ее текла; в чужих домах

      Она бывала редко; со слезами

      Езжала в гости, чувствовала страх,

      Когда с высокопарными речами

      Уездный франт в нафабренных усах

      К ней подходил бочком, кося глазами…

      Свой дом она любила, как сурок

      Свою нору – свой «home»{Домашний очаг (англ.).}, свой уголок.

XXXIV

      Андрей понравился соседям. Он

      Сидел у них довольно долго; в споры

      Пускался; словом, в духе был, умен,

      Любезен, весел… и хотя в узоры

      Канвы совсем, казалось, погружен

      Был ум хозяйки, – медленные взоры

      Ее больших и любопытных глаз

      На нем остановились – и не раз.

XXXV

      Меж тем настала ночь. Пришел Андрей

      Ильич домой в большом недоуменье.

      Сквозь зубы напевал он: «Соловей

      Мой, соловей!» – и целый час в волненье

      Ходил один по комнате своей…

      Не много было складу в этом пенье –

      И пес его, весьма разумный скот,

      Глядел на барина, разиня рот.

XXXVI

      Увы!

Скачать книгу