Соленый арбуз - Владимир Орлов

Скачать книгу

открывает глаза. Мясистое оттопыренное ухо спящего Спиркина торчит перед ним в темноте. Букварь тянет к Спиркину руку, хочет потрясти его за плечо, сказать ему, что он забыл снять на ночь ухо. Потом ему становится жалко Спиркина, и он опускает руку. Черт с ним. Спиркин устал, и он, Букварь, тоже устал.

      Букварь думает об усталости. Он потягивается, напрягает тело и с наслаждением расслабляет его, словно отключает пружину, которая весь день держала каждый мускул, каждый нерв в напряжении и помогала Букварю работать за троих. Букварь думает о том, что он любит вот такую усталость, которая валит с ног, расплывается по всему телу, укутывает его теплой и тяжелой ватой. Это счастье – уставать так, выкладывать все и нырять в эту теплую, всепоглощающую, тягучую усталость. Еще он любит теплые и тихие летние вечера, печеные яблоки… которые… которые пахнут… яблоки… которые…

      – Подъем! Все наверх!

      Ольга хохочет и брызжет ему в лицо ледяными канзыбинскими каплями. Значит, поспал свои четыре часа.

      Виталий Леонтьев в плотно обтягивающем его синем тренировочном костюме прыгает у палатки, мнет рубчатыми подошвами мокрую от росы траву, бьет воздух сильными большими кулаками.

      Бульдозер зевает и ожесточенно трет склеенные сном глаза.

      Кешка орудует зубной щеткой, полощет горло, готовит его к новым победным, торжествующим крикам.

      Они завтракают и идут с топорами и пилами, устроившимися на ватных плечах, неторопливо, молча, хозяевами, к длинному Заячьему логу, к месту боя.

      Штурм продолжается. Отступает тайга, отступает. Широкий коридор с голубым потолком – по шагу, по сосне, по кедру – все ближе к финишной сопке.

      Солнце висит, светит, слепит глаза, глаза тайги. Оранжевый костер на истекающем ледяной кровью кубе. Или это уже было. Это уже в прошлом. А сейчас еще одна пулеметная очередь!

      – Погоди, Букварь. Так дело не пойдет.

      Топоры стучат и не помогают. Отрезанный пилой кедр вцепился в свой пень и не падает. Толкают осторожно: кто знает, куда он вздумает валиться! Но он не падает.

      – Отойдите, ребята!

      Это Николай. Встает к кедру спиной. Упирается в его шершавое загорелое туловище руками, всем телом.

      Тело Николая, обнаженное до пояса, смуглое, сильное, становится стальным. Так… Еще… Еще… Уже трещит… Еще… Еще…

      Букварь сжимает зубы. Он стоит в стороне, но и он напряжен, словно он там, с Николаем, валит кедр. Он даже крякает от неимоверного физического усилия.

      Он уже где-то видел такое. В кино. Рослый, сильный человек с курчавой головой так же валил лес. Состав должен был идти в Шатуру. Или там тоже был Николай?

      Ну еще!.. Так… Так… Идет… Николай, быстрей отскакивай… Отскочил… Падает, стонет махина… У-у-ух!

      Букварь бросается к Николаю и, не добежав, останавливается, засмущавшись. Да и к чему эти нежности! Но он чувствует, что пошел бы сейчас за Николаем, куда бы тот ни позвал.

      Леонтьев смотрит на Николая и смеется, и улыбка у него неожиданно получается не обычная, отработанная, на полсантиметра, как у английского лорда на приеме, а настоящая, человеческая. Смуглые

Скачать книгу