LITMIR.BIZ

Скачать книгу

мне дать вольную Маше; неужели забыл?» Я был поражен ужасом. Вскакиваю из кресел, а она исчезла. Зову людей, но никто из них ничего не видел. На другой день я отслужил панихиду на могиле и сейчас же отпустил Машу на волю.

      Когда отец умер, Маша пришла на похороны, и я говорил с ней. Она была замужем и очень счастлива. Брат Александр шутливо передал рассказ отца, и мы спросили, что она знает о привидении?

      – Все это было уже очень давно, так что я могу вам сказать правду, ответила Маша. – Вижу я, что князь совсем позабыл о своем обещании; тогда я оделась в белое, как ваша мамаша, и напомнила князю его обещание. Вы ведь не будете сердиться за это?

      – Разумеется, нет!

      Десять или двенадцать лет после того, как произошли события, описанные в начале главы, я раз ночью беседовал с отцом в его кабинете о прошлом. Крепостное право было отменено: отец жаловался, хотя не сильно, на новый порядок дел. Он принял его без особенного ропота.

      – А ведь сознайтесь, – сказал я, – что вы часто жестоко наказывали слуг, иногда даже без всякого основания.

      – С этим народом, – отвечал он, – иначе и нельзя было. Разве они люди?

      Затем он откинулся на спинку кресла и задумался.

      – Но что я делал, – начал он опять после долгой паузы, – были пустяки; и говорить не стоит. А вот хоть этот самый Саблев: уж на что кажется мягким и говорит таким сладким голоском, а с крепостными чего он не делал! Сколько раз они собирались убить его! Я по крайней мере хоть никогда не трогал своих девок. А вот этот старый черт Толмачов такой был, что крепостные собирались жестоко изувечить его… Ну, прощай. Bonne nuit!

      Глава IX

Крымская война. – Смерть Николая I

      Я хорошо помню Крымскую войну. В Москве, надо сказать, она производила не особенно глубокое впечатление. Правда, в каждом доме на вечерах щипали корпию; но мало ее доставалось русским войскам: большая часть раскрадывалась и продавалась неприятелю. Когда вмешались союзники, мы все были охвачены патриотизмом и всюду распевали модную в то время песенку:

      Вот в воинственном азарте

      Воевода Пальмерстон

      Поражает Русь на карте

      Указательным перстом!

      Вдохновлен его отвагой,

      И француз за ним туда ж

      Машет дядюшкиной шпагой

      И кричит «Allons, courage!»

      Но обычный ход общественной жизни в Москве не был нарушен происходившей тогда великой борьбой. В деревне же, напротив, война вызвала очень подавленное настроение. Рекрутские наборы следовали один за другим. Мы постоянно слышали причитания крестьянок. Народ смотрел на войну как на божью кару и поэтому отнесся к ней с серьезностью, составлявшей резкий контраст с легкомыслием, которое я видел впоследствии в военное время в Западной Европе. Хотя я был очень молод, но и тогда понимал чувство торжественной покорности судьбе, которое господствовало в деревнях.

      Брат Николай, как и другие, был захвачен военной горячкой и присоединился к кавказской

Скачать книгу