LITMIR.BIZ

Скачать книгу

все-таки французы худенькие, думалось мне. Все пиджаки – в среднем 48 размера. А цена – от 600 до 2500 евро. Я понимаю, люди хотят купить пиджак в качестве сувенира. Вообще, это неплохо звучит: «Был я тут пару дней в Париже и по случаю прикупил себе пиджачок». Ну и удивить, соответственно, суммой. Знакомые будут изумленно качать головами и слегка завидовать. Но мне просто хочется купить хороший пиджак, пошитый со вкусом и из хорошей ткани. И желательно за 100 евро. Однако я понимаю, что эта мечта менее осуществима, чем возможность просто побывать в Париже.

      Если идти по бульвару Монмартр, то можно выйти к одному из крупнейших магазинов Парижа – «Галери Лафайет». Это недалеко от знаменитой Парижской Оперы. Я улыбаюсь, подумав, как меняется психология людей. Раньше говорили, что большой магазин находится рядом со зданием французской Оперы. Сейчас будут говорить, что Опера располагается недалеко от крупного магазина. В мире современного язычества приоритеты меняются. Я вот тоже пиджачок решил себе прикупить в первую очередь, а Лувр со всей его коллекцией обошел стороной. Правда, я там был и все помню до деталей. И «Джоконда» под бронированным стеклом почему-то произвела меньшее впечатление, чем репродукции. Может быть, постоянная толпа перед этой картиной мешала. Искусство – дело интимное. Когда ты один на один с картиной, тогда открывается то, что не видно толпе.

      Вообще, в искусстве скрыто уникальное диалектическое противоречие. Вот есть, допустим, ремесло, а есть искусство. Одна картина написана ремесленником, а вторая – мастером. В чем различие? Мы привыкли слегка поплевывать на ремесло и поклоняться искусству. А на самом деле ремесло – это искусство, поставленное на поток. Оно может служить всем, но сначала оно создается для кого-то лично. Личное потом становится коллективным. Коммунизм попытался истребить личное, оставив только коллективное, и развитие остановилось. Продолжалось оно только там, где без личности невозможно было обойтись. Это театр, кино, скульптура, живопись. Но и там идеология пыталась интересы личности свести к нулю.

      Помню, как в начале 80-х годов я приехал в Ленинград. Я работал на стройке и часто посещал Эрмитаж. Искусство принадлежит народу, утверждали плакаты. Все произведения искусства, отобранные у частников, хранились в Эрмитаже. На фоне убогой, примитивной мебели и интерьеров городских квартир Эрмитаж поражал красотой и изысканностью. Мне доставляло удовольствие часами бродить по его залам. Но потом я заметил, что эта красота меня внутренне не трогает, что я не могу отличить хорошую картину от плохой. Кто-то посоветовал мне тогда: «А ты представь себе, что хочешь купить эту картину или статуэтку и поставить у себя дома. И реши для себя, стоит это делать или нет». Как только я включил личный интерес, мгновенно все вокруг изменилось. Сразу же появилось ощущение, что одна вещь хороша, а другая – посредственна. Тогда я на себе ощутил, что такое диалектика.

      Искусство, которое служит только одному человеку, будет постепенно

Скачать книгу