Дело принципа - Денис Драгунский

Скачать книгу

он, протянув руку назад, метко надавил пальцем мне на нос – я же стояла за спиной его соломенного кресла, – надавил и сказал: «дзынь-дзынь-дзынь».

      Я не знаю, откуда в моей голове взялась эта фотография. Но я ее видела так, как будто прямо сейчас рассматривала на журнальной странице. Однако я не хотела огорчать дедушку своим упрямством – и потом, как я докажу? Где эта картинка? Поэтому я опустила глаза, соглашаясь, что я фантазерка, но добавила:

      – Но все-таки бывают очень широкие кровати для одного человека!

      – Вот именно! Даже если это не Бисмарк! – засмеялся папа и сказал мне: – Далли, отнеси журналы на место.

      Я взяла журналы со стола, отошла на два шага и остановилась, потому что поняла, что сейчас начнется самое интересное.

      – Ага, – сказал дедушка, – а я-то, старый дурак, не понял. Ты, небось, заново жениться собрался, поэтому и кровать бережешь?

      – Во-первых, нет, – сказал папа, – не собрался и вряд ли соберусь. А, во-вторых, если бы и собрался, то уж в этом-то случае наверняка выкинул бы старую кровать, и для нового брака приобрел бы новую.

      – Ибо нельзя новое вино в старые мехи? – засмеялся дедушка.

      – Что-то вроде, – сказал папа, обнял дедушку за плечи и нежно поцеловал в лысину. И тут заметил меня. Что я стояла в двух шагах и слушала весь этот очень взрослый разговор.

      – Иди в библиотеку, – крикнул папа. – Я же тебя попросил! А ну бегом!

      Я повернулась и пошла.

      – Но только положи на столик, – крикнул папа мне вслед. – Просто положи на столик. Не вздумай ставить на полку. А то затиснешь неведомо куда, и я потом не найду.

      Но почему же они выбрали именно мою кровать? – думала я, направляясь к хозяйственному флигелю и щелкая пальцем по медальону. Почему? И вдруг странная мысль пришла мне в голову. У меня даже голова закружилась от такой мысли. У нас ведь много слуг и крестьян в близкой деревне, которые делают разные дела по дому. Мясник, например. Птичница. Или целая деревня виноделов. Они не живут с нами, но все равно они наши. Когда-то они, то есть их родители, были нашей собственностью, а теперь они наши слуги. Все равно наши! Вот они приходят, приносят, уносят, копают, рубят, пилят, строгают… Я представила себе, что пока мы живем в Штефанбурге, пока принимаем гостей или ходим в оперу, пока мы с мадам Антонеску чинно гуляем по фойе, а потом, сидя в ложе, смотрим немножечко сбоку – наша ложа была близко к сцене – смотрим и слушаем, как среди раскрашенных фанерных декораций красиво умирает Каварадосси, – в это самое время с нашем милом, дорогом доме живут совсем другие люди. Без спроса гуляют по нашим комнатам, едят за нашими столами, сидят в наших креслах и даже спят в наших постелях.

      Спят в двух смыслах слова. Я уже знала, что слово «спать» обозначает две вещи: просто спать, положив ручки под щечку, как ребёнок, или храпеть, раскинувшись, как дровосек после работы – или спать в неприличном смысле. Ну, вы понимаете, о чем я. И вот мне почему-то точно показалось, что на наших постелях они спали именно в неприличном смысле. И уж совсем в неприличном смысле (я это

Скачать книгу