LITMIR.BIZ

      Жизнь в богом забытой деревне или в заброшенном деревенском доме полна незначительными событиями, которые надолго западают в детскую память и питают воображение. Ничего другого не происходит и вряд ли произойдет в течение многих дней, поэтому ничто не может вытеснить впечатление, которое приобретает смутно-таинственную значительность. Так, дети, ведущие уединенный образ жизни, часто оказываются задумчивыми и мечтательными: впечатления от окружающего мира, необычные видения неба и земли, случайные встречи со странными лицами и персонами (редкие происшествия в отдаленных местах) иногда становятся для них чрезвычайно значительными, почти сверхъестественными явлениями. В произведениях Шарлотты той эпохи я ясно вижу эту особенность. Вообще-то, учитывая обстоятельства, это совсем не отличительная черта. Это было свойственно всем, от халдейских пастухов («одиноких скотоводов, проводящих половину летнего дня, растянувшись на зеленом покрове») и уединенного монаха до всех тех, чьи впечатления от внешнего мира имели время вырасти и расцвести в воображении, пока они не оказались восприняты как настоящие воплощения или сверхъестественные видения, сомневаться в которых было бы богохульством.

      Эту наклонность в Шарлотте уравновешивал свойственный ей крепкий здравый смысл, постоянно прибегать к которому ее заставляли требования ее повседневного существования. В ее обязанности входило не только учить уроки, читать определенное количество страниц, усваивать определенные суждения: помимо этого, она должна была подметать комнаты, выполнять разные поручения, помогать в приготовлении простых блюд, по очереди играть с младшим братом и сестрами или служить им наставницей, шить и штопать, а также осваивать домашнее хозяйство под руководством своей аккуратной тети. Итак, мы видим, что хотя ее воображение питалось яркими впечатлениями, ее превосходная рассудительность контролировала фантазии, не допуская того, чтобы они заменили собой реальность. Она изложила следующее на обрывке бумаги: