LITMIR.BIZ

Скачать книгу

пришвинской Настеньки из сказки-были «Кладовая солнца». В свое время утонул я в его творениях, как в стихах Сергея Есенина в школьную пору, когда сняли с него запрет. Книги Михал Михалыча стали для меня настольными. Сразу несколько открытий принес мне свежий номер газеты. Не знал я о прототипе Настеньки, о смерти Коли Шипилова. Не знал, живя в сибирском своем далеке, и о того, что был он прекрасным бардом. Проза же и сердечность его всегда меня потрясали, и стал он героем одной из миниатюр в моем «Субъективном словаре». Предтечу его, миниатюрный «Словник» подарил я Шипилову на вокзале в Тюмени. Он успел его проглядеть и, выскочив из вагона попрощаться, тут же и отрецензировал: восторженно вскинул руку с сомкнутой ладонью и оттопыренным большим пальцем, хорошо, мол, братуха! Первый и единственный раз увиделись мы тогда вживую.

      ПО УМОЛЧАНИЮ:

      «Поэт – кто уставши от сострадания лучшим и не научившись умирать, может меж тем как друг мой Юра Яценко рвануться на круг, раздвигая толпу, и дерзко крикнуть:

      Позвольте на луну мне плюнуть,

      Ей-богу я достану до луны.

      А ведь в жизни монашествует в своей издательской келье этот современный екатеринбургский Сытин, издавший массу книг известных, а также и неизвестных прозаиков и поэтов, давая им путевку в большую литературную жизнь. И родственен Юре Яценко в этом Коля Шипилов, отзывчивый на боль и талант. Он тоже монашествует, только – в Москве.

      Поэты – те же монахи, только монахи жаждут общения с Богом, а поэты – общности с людьми, эти слова Николая Шипилова вспоминались мне почему-то, когда я общался с ним на перроне в Тюмени: возвращался он с писательской братией из поездки по Транссибу. О скольких же талантливых поэтах порассказывал Коля с болью и восторгами в «Литературной России», вытаскивая их из безвестья: «монаха» же стая отвергает по закону «белой вороны», и тем жестче, чем он талантливей. И шептали ему в безднах сибирской жизни такие самородки или кричали, как кричит утопающий в туманной реке, или скандалит кто по ничтожному поводу, являя высокое великодушие там, где место злобе, или публично выставляет себя на посмешище, возлюбив то, что отторгнуто или осмеяно обществом, но во все времена и при всех государях – все это заключено в скорбных словах Христа: «Боже мой, Боже мой, для чего ты оставил меня». Так вот, до сердечной боли, пронзительно может слышать людей этот невысокий человечек-живчик, огонь духа Коля Шипилов, синица в нашем литературном мире. Спасибо тебе, брат!»

      Может, и не успел уже прочесть эти мои слова Коля. Но более всего отозвались во мне слова о Шипилове, что птица божия он. Так воспринимали его, стало быть, и другие. Легкие, трепетные эти пернатые существа, и более всего, наверное, из всех птиц я люблю их. Заворожили они однажды меня, когда весело цвиркали, перепархивая в кущах кустарника у тоннеля одного на старой Кругобайкальской железной дороге, и долго

Скачать книгу