LITMIR.BIZ

      В октябре он пообщался и со старшими мальчиками: Фергюсом, французским подростком, которого он забрал из притона в Париже, и Рэбби Макнабом, сыном кухарки, лучшим другом Фергюса.

      Медленно проведя бритвой вниз по щеке и вокруг челюсти, он вытер покрытое мыльной пеной лезвие о край бритвенного тазика и тут краешком глаза приметил Рэбби Макнаба, следящего за процессом с восхищенным и чуточку завистливым выражением. Слегка повернувшись, он увидел, что трое парнишек: Рэбби, Фергюс и юный Джейми – все таращатся на него с приоткрытыми ртами.

      – Неужто вы раньше не видели, как бреется мужчина? – спросил он, подняв брови.

      Рэбби с Фергюсом переглянулись, но ответ предоставили официальному владельцу усадьбы.

      – Ну… да, дядя, – пробормотал он, краснея. – Но… я хочу сказать…

      Он слегка запнулся и покраснел еще пуще.

      – Когда моего папы нет, да и даже когда он дома, мы нечасто видим, как он бреется, и… ну… у тебя столько волос на лице, дядя, после целого месяца… и мы так рады видеть тебя снова и…

      И тут Джейми совершенно неожиданно пришло в голову, что мальчишки, должно быть, видят в нем чрезвычайно романтическую фигуру. Живет один в пещере, выходит в темноте, чтобы поохотиться, появляется в ночи из тумана грязный, дико заросший, весь покрытый ярко-рыжей порослью. Да, в их возрасте кажется, что быть изгоем и скрываться в вересковой пустоши в сырой тесной пещере – это чудесное приключение. В пятнадцать, шестнадцать и десять лет они не имеют представления об изводящем чувстве вины, горечи одиночества или бремени ответственности, от которого невозможно освободиться.

      В каком-то смысле они, наверное, понимают, что такое страх. Страх перед пленом, болью, страх смерти. Но боязнь одиночества, постоянного, чреватого безумием пребывания с самим собой, – это совсем другое дело. Как и непреходящая тревога о том, как бы не навлечь беду на них. Впрочем, уж об этом-то они или вовсе не задумывались, или со свойственной юности беспечной уверенностью в собственном бессмертии просто отмахивались.

      – Ну ладно, – сказал он, небрежно повернувшись к зеркальцу, когда юный Джейми, запнувшись, умолк. – Мужчина для того и рождается, чтобы познать печаль и обрасти бакенбардами. Это одно из проклятий Адама.

      – Адама?

      Фергюс был явно озадачен, в то время как остальные его товарищи притворялись, будто понимают, о чем говорит Джейми. Фергюсу же стесняться было нечего: для него, иностранца, неведение считалось простительным.

      – Его самого, праотца Адама.

      Джейми вобрал верхнюю губу и деликатно поскреб бритвой под носом.

      – Вначале,

Скачать книгу