История крымчаков. Фотоальбом - Марк Агатов

Скачать книгу

«Четыре класса и один коридор».

      Однажды я был свидетелем, как он разговаривал на греческом языке с двумя стариками. Причем говорил быстро, не запинаясь, не раздумывая и не подбирая слов. Потом мужчины ушли, и я спросил: «Так ты еще и греческий знаешь?».

      Д. Вейнберг

      – Это же крымские греки. Они тут до войны жили, – пояснил отец. – А я в детстве своему отцу в кофейне помогал. Пришлось выучить греческий. Греки в кофейне по-русски не говорили.

      – Они не знали русский язык?

      – На русском языке мы говорили только с русскими, – пояснил отец. – А между собой на татарском, крымчакском, караимском, греческом. Так было проще и быстрее понять друг-друга. Думал-то я на крымчакском, а потом в уме переводил предложение на русский язык.

      Пока дядя Дима разговаривал с отцом, мама ставила в печь кубетэ. Готовить это блюдо ее научил отец, и кубетэ у нее получалось не хуже, чем у настоящих крымчачек.

      Дядя Дима выставлял на стол бутылку крымского вина, отец откладывал в сторону недошитые брюки, и в доме начинался настоящий праздник.

      Мы сидим на кухне в утопающем в зелени доме на улице Токарева, 9. Напротив меня – хозяин квартиры 85-летний Давид Абрамович Вейнберг. Журналисты называли его человеком удивительной судьбы и последним крымчаком Евпатории, который свободно говорит на родном языке и знает крымчакские песни, пословицы, поговорки. И в этом не было преувеличений. Лет двадцать назад он мог в Евпатории еще найти себе собеседника, с которым можно было бы общаться на родном языке, но сегодня дядя Дима остался единственным, как говорят филологи, носителем крымчакского языка в городе. Я прошу дядю Диму, а обращаюсь к нему так потому, что он был человеком из моего детства, в котором не было отчеств и фамилий, вспомнить историю нашего города. Рассказать о людях Евпатории, о Великой Отечественной войне, в которой ему пришлось участвовать в сороковых годах прошлого века.

      – Я родился в Евпатории, на улице Промышленной, 64, в крымчакском доме Хандо, – неспешно начинает свой рассказ дядя Дима. – Раньше там был центр города. Интернациональная улица до революции называлась Свято-Николаевской. Она выходила на Катык-базар. Был в том районе и толчок (вещевой рынок). А в каменных воротах сидело четверо крымчаков. «Каменными воротами» крымчаки называли развалины крепостных ворот средневекового Гезлева. Они примыкали к стене старого хлебозавода. Там были каменные ниши, и крымчаки превратили их в сапожные лавки. Работал там Ломброзо, мой зять Лазарь Томалак. И на самом толчке было еще несколько крымчакских мастерских.

      В начале прошлого века крымчаки работали сапожниками, жестянщиками, портными. Ачкинази держал около каменных ворот большую сапожную мастерскую, там была еще вывеска «Ачкинадзе». Фамилия его была записана на грузинский манер через букву «д», но он был крымчак, и звали его Аркадий. Еще там работали

Скачать книгу