LITMIR.BIZ

Скачать книгу

      Ну, это ему показалось, что он повелительно рявкнул, а на самом деле он лишь картаво проблеял.

      Заключенный, названный сержантом Зинчуком, остановился и привычно отвернулся к стене. Сержант заглянул в «кормушку»[1], затем долго и громко гремел ключами, неумело отпирая тугой замок. Дверь камеры, наконец, открылась, протяжно заскрипев слегка проржавевшими петлями.

      – В камеру! – Сержантик сместился в сторону, хлопнув заключенного по плечу. – Пшел!

      Мужчина смело переступил порог. Дверь, громко лязгнув, закрылась за его спиной, отрезая от остального мира. Оказавшись внутри, Зинчук наметанным взглядом оглядел хату[2]и её жильцов: шестнадцать шконарей[3], два из них пустые. После вонючего вагонзака[4], где на одно спальное место тулили троих ЗэКа[5], а на дальняк[6]выводили раз – два в сутки, здесь был почти что рай! Перед дверью лежало свежевыстиранное вафельное полотенце. Ничуть не смущаясь, Зинчук деловито вытер о полотенце грязные гады[7].

      С крайней шконки неожиданно подорвался субтильный плюгавенький мужичонка неопределенного возраста с непропорционально большой головой. Почесывая пузо через растянутую, но еще крепкую майку, он засунул в большие, не по размеру, ботинки без шнурков, свои немытые шелушащиеся копыта. Зажав обсосанный папиросный окурок редкими гнилыми зубами, мужичонка показушно погонял его из одного угла рта в другой и направился к «новичку» вихляющей расхлябанной походкой.

      Длинные языки ботинок, не зафиксированные шнурками, смешно топорщились, «шлепая» при движении доходягу по голым ступням. Приближаясь к Зинчуку, он начал гнусаво напевать:

      – Гоп-стоп, Зоя, кому давала стоя? Начальнику конвоя, не выходя из строя!

      Не дойдя до двери камеры пары метров, большеголовый ушлепок резко и дергано (в жалкой попытке испугать вошедшего) изобразил некое подобие короткой чечетки с прихлопыванием и раскидыванием рук в стороны, после чего замер в полуприсяде и заверещал неожиданно тонким голосом:

      – Ах ты, гнида казематная! Люди этим полотенцем хавальник утирают…

      – Люди? – жестко перебил визжащего мужика Зинчук. – Неужто твое?

      – А хоть бы и мое? – не унимался фраерок, продолжая «нагнетать».

      – Тогда в цвет: ты, чувырла, на человека не похож! – Зинчук продолжил бесцеремонно и театрально вытирать о чистое полотенце грязные ноги.

      – Ну, тварь… – Мужичок поперхнулся слюной от такой неслыханной дерзости. – Ща порву, сука! – завизжал он, пытаясь истерически-демонстративно разорвать майку на впалой груди.

      Но крепкая майка не порвалась, а лишь еще больше растянулась. Бацилла «забился в припадке», тщетно пытаясь порвать майку, но ветхая лишь на вид майка стоически выдержала и это «припадок».

      Зинчук смотрел на это представление, не дрогнув ни единым мускулом, лишь презрительно «скорчив» губы:

      – Уймись, болезный. Ненароком сам порвешься, и лепила-живодёр[8] не сошьет!

      – Угомонись, Бацилла! – неожиданно поддержал Зинчука сиплый голос, раздавшийся

Скачать книгу