ТОП просматриваемых книг сайта:
Скопа Московская. Борис Сапожников
Читать онлайн.Название Скопа Московская
Год выпуска 2024
isbn
Автор произведения Борис Сапожников
Издательство Автор
Старый слуга, которого я знал с детства, он едва ли не с пелёнок при мне, как раз распорядился, чтобы принесли куриного бульону и кваса, чтобы я хоть немного поел. Ел, конечно, прямо в кровати, а рядом с нею стоял таз на случай, если желудок ослабленный болезнью (на самом деле, конечно же, ядом) не примет никакую пищу. Сидели со мной и мама с женою, но больше молчали, как будто стесняясь проявлять чувства друг при друге. Я пошёл на поправку, а значит обеим княгиням и боярыням не в первом поколении надо вспомнить о приличиях и правилах, диктуемых безжалостным «Домостроем». Он ведь не только для крестьян писан, а вообще для всех. И соблюдать его уложения дворянские и боярские жёны обязаны едва ли не ревностнее, нежели «чёрные люди».
Сперва из-за пределов моей комнаты, которую я ещё не покидал, и честно говоря боялся даже к окну подойти, хотя ноги уже носили, правда, не очень уверенно, раздался какой-то шум. Прежде ничего такого не бывало, и я поднял голову, а правая рука сама собой начала искать на поясе рукоять сабли.
– Поди, разберись, – в голосе матери звякнула сталь. Матушка моя, женщина добрая и даже кроткая, никогда не терпела в доме никакого нестроения, и к слугам с дворовыми была просто беспощадна. Розги в нашем доме никогда не оставались без дела.
Старый слуга почёл за лучшее убраться с глаз госпожи, но быстро вернулся.
– К вам, господин, пришёл свейский офицер, Якоб Понтуссович Делагарди, – сообщил он, – требует встречи немедленно, буянит и ругательно кричит по-немецки.
– Вот как уйму сейчас этого буяна, – поднялась на ноги мама, и я даже немного испугался за свейского офицера и моего хорошего друга. – Будет знать, как нестроение в чужом доме разводить.
Остановить дочь стольника князя Петра Татева, что ещё Грозному царю окольничим служил, Якоб Делагарди точно не сумел бы, и вылетел бы из моего дома, как пробка от шампанского. И то, что родительница моя немецкого не разумела, а сам Якоб по-русски изъяснялся едва-едва, вряд ли бы ему помогло.
– Пусти его, – велел я слуге, прежде чем мама успела подняться на ноги, – пока он все горшки в доме не переколотил.
– Ой зря ты привечаешь так этого свея худородного, – попеняла мне мама, но без особой укоризны. Сразу ясно, что разговор этот начинается не в первый раз, и все мои аргументы она знает отлично.
– Не такой уж он и худородный, – начал я.
– Нам не ровня, – перебила мама.
– Может и так, да только мы с ним вместе дрались и кровь вместе лили под Тверью и на Каринском поле. Друг он мне, матушка, такая дружба, что кровью скреплена, не рушится из-за рода.
Тут дверь распахнулась, и на пороге возник высокий, худой, огненно-рыжий человек с отчаянно торчащими в разные стороны усами