LITMIR.BIZ

      Пузыри воздуха выстреливают вверх в мутной воде, смешанной с багровой жидкостью. Глаза будто разъедает, а моя нога режется чем-то, даже, скорее, кем-то. Перед глазами я периодически вижу извивающуюся тушу существа. Оно не держит меня постоянно. Давление с икры периодически спадает и вновь нарастает. Солнца не видно. Слизистая носа горит. Вода уже пробивается в легкие, но тут я чувствую рукой что-то скользкое. Последними силами, а хватаюсь за это и бью перед собой. Ил поднимается, отчего глазам становится еще больнее. Вода становится еще более красной, но давление больше не чувствуется. Я пытаюсь подняться, и моя голова выходит из воды. Попытка вдоха. Кашель, вода льется из рта. Я по грудь в тине и жиже, смешанной с кровью. Я пытаюсь идти вперед, всё в груди обжигается. Ногой я постоянно цепляюсь за ветки.

      Из-под поверхности воды торчат обваленные деревья колоссальных размеров. На них растут мох и папоротники. На некоторых из них я замечаю маленьких ящерок, которые с испугом заползают внутрь разломов. Надо мной с огромной скоростью что-то пролетает, издавая невероятно громкое жужжание, от которого болят уши. На краю поля зрения водная гладь оказывается в разводах. Что-то плывет туда, откуда я бегу. Наконец, земля. Я выкарабкиваюсь.

      Мои руки механически касаются лица. На нем ничего нет. Респиратор исчез. Как давно? Надо вспомнить. При попытках воспроизведения воспоминаний мозг будто бы разъедает изнутри. Кислорода слишком много, поэтому все и жжется. Рана на ноге кровоточит, но не представляет из себя большой угрозы, если я доберусь до лагеря. Надо вспомнить. На автоматических движениях я, весь в тине, жиже и грязи, волочусь вперед. Перед моими глазами начинают летать вспышки воспоминаний.

      ***

      – Предыдущий показ Лангье был не очень удачный. – доносится голос откуда-то из-за моего поля зрения, только через секунду я осознаю, что это говорю я. – Почему я должен вам доверять?

      – Мистер Дупон, – начинает говорить размазанная фигура, – к сожалению, у вас нет выбора. Либо вы летите насильственно, либо добровольно, и в обоих случаях вас считают героем.

      – Это еще почему? – Дупон сильно возмущался, оглядывая ненароком размытые образы стен, фотографий, наград.