LITMIR.BIZ

Скачать книгу

      – Может, я плохо расслышал? – вставил Брюль.

      – Алоэ, который знает привычки князя канцлера и образ его жизни в Волчине, говорит, что было бы очень легко вынудить его отозвать все, что донёс императице. Для этого достаточно, чтобы нашёлся смелый человек, который бы князю в его канцелярии, где чаще всего один просиживает, приложил пистолет к груди и принудил его подписать приготовленное письма.

      – В этом нет смысла, – сказал Брюль после короткого раздумья, – я это слышал иначе. Можно ли допускать, чтобы канцлер у себя дома дал принудить себя подписать, и чтобы потом дал спокойно уйти нападающим. Наконец, какое имеет значение вынужденная подпись? Все это авантюрное. Я не могу предположить, чтобы фаворит канцлера Малаховского давал такой совет, а люди серьезные могли принять его всерьез.

      Брюль улыбнулся.

      – То же самое, – добавил он, – в наших отношениях к России. Мы многим ей обязаны со времени покойного государя, которому Пётр всегда приходил на помощь, и ныняшняя императрица от этой традиции не отступит. Мы позволим им заблуждаться, что ради Чарторыйских, Саксонской династии она уступит. Они не могут на нас жаловаться, мы были и есть послушны – свидетельствует Курляндия. Король собственный интерес пожертвовал политике.

      Староста слушал, забавляясь верёвкой, лежащей на столе, как если бы предмет разговора его мало волновал. Брюль также, хоть больше гневался и волновался, не придавал значения делу, о котором расспрашивал.

      – Что же делают Красинский и Бжостовский? – сказал он, поразмыслив. – Епископ нам… то есть королю, обещал очень много.

      – Мне сдаётся, – ответил староста, – что там, где дело шло о переговорах с паном воеводой, подобало сделать другой выбор доверенного. Епископ Красинский не удерживает ему плац в рюмке, а переговоры с ним насухо не может ни начаться, ни кончиться.

      – Массальский должен быть ему помощью, – вставил министр.

      – Не знаю, согласится ли он и пожелает ли примирения, – отозвался староста, – а вспыльчивостью он не уступит князю-воеводе.

      Староста почувствовал легкий признак нетерпения, когда Брюль сказал:

      – Значит, как вы думаете, чем это может закончиться? – сказал он живо. – Король знает, что вы еще сегодня собирались приехать, захочет из ваших уст послушать, что там делается, он беспокоится. Этот Трибунал отравляет ему минуты, которые мы должны стараться ему усладить. Что вы скажите перед его величеством? Тут вовсе не идёт речь о том, чтобы он узнал правду, было бы жестокостью ему её открыть. Староста должен так составить реляцию, чтобы она его утешила и успокоила. Понимаете?

      – Но мне, – ответил староста, выслушав лекцию, какую ему преподал министр, – нет необходимости прислуживаться никакой ложью. Определенно, что Радзивилл per fas или per nefas выступает за Трибунал, а Чарторыйские останутся при манифесте. С одной стороны будут рыдания, о которых Пучков донесёт её величеству, с другой шумный триумф… потому что с такой безумной решимостью, как у князя-воеводы, он должен хоть на мгновение удержаться наверху.

      – Безумная

Скачать книгу