LITMIR.BIZ

Скачать книгу

но вы не смущайтесь, этот вопрос мне задают часто. Что поделаешь, такое уж у меня выражение лица. Согласитесь, однако, что трудно улыбаться человеку, который в моем возрасте все еще корникуларий.

      МЕССАЛИНА. Сдается мне, что вы сделаны из того же теста, что мой муж.

      ДИОН. В самом деле, застряли вы на служебной лестнице. Давно бы вам пора выйти в центурионы.

      БИБУЛ. Интриги, почтеннейший, грязные интриги. По натуре я не карьерист и к тому же начисто лишен протекции. Приходят сынки центумвиров, иной раз и суффектов, им все дороги открыты. А ведь я подавлял восстание в Иудее…

      ДИОН. И подобные заслуги не отмечены! Мир действительно несправедлив!

      БИБУЛ. Однако у меня к вам дело. Может, слышали, завтра после квесторских игр у императора – большой прием. Мне велено передать приглашение вам и вашей жене.

      ДИОН. Приглашение – от кого?

      БИБУЛ. Странный вопрос. От Домициана.

      ДИОН. Не шутите, воин.

      БИБУЛ. Этим не шутят.

      ДИОН. Но что у меня общего с императором?

      МЕССАЛИНА. Ради всего святого, Дион, помолчи.

      БИБУЛ. Ни у кого из нас нет чего-либо общего с божеством, но у него есть общее с каждым из нас. Приходит срок, и он обращает свое внимание на того или на другого. Признаться, только эта мысль и поддерживает меня. Вдруг я еще стану центурионом. Всего наилучшего. Желаю удачи. (Уходит.)

      МЕССАЛИНА. Ах, Дион, а что, если настал твой час?! Ну подумай, почему бы великому императору в конце концов не оценить честного человека?

      ДИОН (растроганно). Месса, бедная моя Месса, ты все еще надеешься? Всегда надежды, всю жизнь – надежды, вечные глупые надежды…

      МЕССАЛИНА. Довольно, Дион, не так уж я глупа.

      ДИОН. Что ты, что ты, я не думал тебя обидеть. Да и не мне над тобой смеяться! Милая женщина, я не умнее тебя. Стыдно сказать, я и сам еще до сих пор полон надежд. Самых вздорных, самых невероятных надежд!

      Занавес.

2

      Большой зал в знаменитом дворце Домициана. В глубине – терраса с видом на сад и озеро. Прохаживаются гости. На первом плане – прокуратор Афраний и Бен-Захария.

      АФРАНИЙ. Прекрасный вечер, Бен-Захария, не правда ли?

      БЕН-ЗАХАРИЯ. Истинная правда, справедливейший.

      АФРАНИЙ. Только в Риме бывают такие праздники. Сознайся, ничего подобного ты в своей Иудее не видел.

      БЕН-ЗАХАРИЯ. В этом нет ничего удивительного. Мы ведь бедная пастушеская страна.

      АФРАНИЙ. Вечер на диво, что и говорить, а все-таки мне не по себе. И каждому в этом доме сегодня не по себе, хоть и не следовало бы мне говорить об этом вольноотпущеннику.

      БЕН-ЗАХАРИЯ. В этом тоже нет ничего удивительного. Мерзавец Луций Антоний взбунтовался совсем уж открыто.

      АФРАНИЙ. Чего доброго, через несколько дней он появится в Риме.

      БЕН-ЗАХАРИЯ. Это будет крупная неприятность!

      АФРАНИЙ. Скажу тебе по секрету, Бен-Захария, это способнейший человек.

      БЕН-ЗАХАРИЯ. Если мне придется свидетельствовать перед ним, я присягну, что вы о нем хорошо отзывались.

      АФРАНИЙ (смущенно). Бога ты не боишься, Бен-Захария!

      БЕН-ЗАХАРИЯ. Не боюсь, справедливейший.

      АФРАНИЙ.

Скачать книгу