LITMIR.BIZ

Скачать книгу

Сын одного из организаторов праздника Иосиф Виельгорский, воспитанный при дворе, чутко фиксирует сходство с придворным церемониалом:

      Крылова принимали как Государя. Все перед ним расступалось. Каждый подходил к нему с приветствием, многие ему представлялись, и каждый был рад быть в эту минуту с ним знакомым513.

      «Я был тронут до слез; праздник чудесный и весьма примечательный», – продолжал свое описание Виельгорский, вслед за соседом по столу В. Ф. Ленцем называя происходящее «первым публичным обедом в Петербурге»514. Ленц, недавно вернувшийся из поездки по Европе, за обедом рассказывал о public dinners in London515. На такое сравнение его, по-видимому, натолкнули и сам характер праздника как чествования выдающегося соотечественника, и тот факт, что участие в торжестве предполагало денежный взнос (как это было принято для британских банкетов, чаще всего имевших благотворительную цель), и, наконец, присутствие дам516. Впрочем, официозный характер крыловского юбилея не позволяет полностью уподобить его public dinner.

      При этом торжество, благодаря участию в организационном комитете Оленина, имело и некоторое сходство с чествованием Брюллова в Академии художеств. Тогда обеденный стол был накрыт напротив знаменитой картины Брюллова, а на крыловском празднике ту же символическую роль выполняли книги:

      Помещение гостей так было устроено, что они отовсюду могли видеть общего любимца. Против него, на другой стороне залы, поставлен был стол, прекрасно освещенный и убранный цветами, где стоял в лавровом венке бюст его и лежали разные издания всех сочинений Крылова, какие только могли собрать тогда517.

      Лавровый венок, в тот вечер заменивший собой ценный подарок юбиляру, стал самым эффектным атрибутом праздника. «Сказали Крылову, что дамы желают пить его здоровье, он вышел на средину зала; мы все встали, от души его приветствовали и бросили лавровый венок», – так запечатлелась эта театральная мизансцена в памяти Е. А. Карлгоф518. «Он с чувством благодарил дам за их трогательное внимание к нему», – дополняет ее рассказ Плетнев519.

      М. А. Чернышева справедливо усматривает здесь прямую отсылку к знаменитому апофеозу Вольтера в Комеди Франсез 30 марта 1778 года520. Тогда классика, сидевшего в ложе, торжественно увенчали лаврами, а на сцену был вынесен его бюст, также украшенный лавровым венком. Самому Крылову и большинству присутствующих было, несомненно, известно и о ежегодных чествованиях Мольера, которые с 1821 года происходили в том же театре. В 1837‑м свидетелем такого апофеоза стал Гоголь:

      Я был не так давно в Théâtre Français, где торжествовали день рождения Мольера. <…> В этом было что-то трогательное. По окончании пиэсы поднялся занавес: явился бюст Мольера. Все актеры этого театра попарно под музыку подходили венчать бюст. Куча венков вознеслась на голове его521.

      В очередной раз такое представление состоялось в день рождения Мольера

Скачать книгу