Скачать книгу

опухоль[19]. Отец упрекал его за такой образ жизни, не сознаваясь себе, что он сам ответственен за это.

      «Все труды, которые я нес, я нес ради вас», – писал ему впоследствии Микеланджело[20]. – «…Все мои заботы, все происходит от любви к вам»[21].

      Весною 1501 года он вернулся во Флоренцию.

      За сорок лет до того соборным причтом (Opera del Duomo) была предоставлена Агостино ди Дуччо гигантская мраморная глыба с тем, чтобы он изваял из нее фигуру пророка. Творение, едва начатое, оставалось незаконченным. Ни у кого» не хватало смелости продолжить работу. Микеланджело взялся за нее[22]и из этой мраморной скалы извлек колоссального «Давида».

      Рассказывают, что гонфалоньер Пьетро Содерини, осматривая статую, заказанную им Микеланджело, сделал несколько критических замечаний, желая показать себя человеком со вкусом: он находил, что нос толстоват. Микеланджело – поднялся на помост, взял резец и щепотку мраморной пыли, и, тихонько шевеля резцом, сбросил понемножку всю пыль, остерегшись коснуться носа, который остался, каким был. Потом, повернувшись к гонфалоньеру, сказал:

      – Посмотрите теперь.

      – Теперь, – отвечал Содерини, – он мне нравится гораздо больше.

      Тогда Микеланджело спустился и втихомолку посмеялся»[23].

      Кажется, что в самом произведении можно прочесть это молчаливое презрение. Это – буйная сила в состоянии покоя. Оно преисполнено пренебрежения и меланхолии. Оно задыхается в стенах музея. Ему нужен открытый воздух, «свет площади», как говорил Микеланджело[24].

      25 января 1504 года комиссия из художников, куда входили Филиппино Липпи, Ботичелли, Перуджино и Леонардо да Винчи, обсуждала вопрос, где поставить «Давида». По просьбе Микеланджело решили поместить его перед Дворцом Синьории[25]. Перевозка огромной глыбы была поручена соборным архитекторам. 14 мая вечером мраморного Колосса вывезли из досчатого барака, где он находился, проломав стену над дверью. Ночью простонародье бросало каменья в «Давида», чтобы разбить его. Пришлось бдительно его охранять. Статуя подвигалась медленно, крепко привязанная к навесу, так что не касалась почвы, а свободно качалась. Потребовалось четыре дня, чтобы переправить ее от собора до Палаццо Веккио. 18–го в полдень она прибыла на назначенное место. По ночам ее продолжали охранять. Несмотря на все предосторожности, однажды вечером она была забросана камнями[26].

      Таков был флорентийский народ, который ставят иногда в пример нашему[27].

      В 1504 году флорентийская Синьория стравила между собой Микеланджело и Леонардо да Винчи.

      Два этих человека не любили друг друга. Общее обоим одиночество должно было бы их сблизить. Но если они чувствовали себя отдаленными от прочего человечества, то еще более отдалены они были один от другого. Наиболее одиноким был Леонардо. Ему было пятьдесят два года, – двадцатью годами

Скачать книгу


<p>19</p>

Письмо от отца, 19 декабря 1500 г.

<p>20</p>

Письмо к отцу. Весна 1509 г.

<p>21</p>

Письмо к отцу, 1521 г.

<p>22</p>

В августе 1501 г. В предшествовавшие месяцы он подписал с кардиналом Франческо Пикколомини договор, оставшийся им невыполненным, на украшение алтаря Пикколомини в Сьеннском соборе. Bсю жизнь его мучили за это угрызения совести.

<p>23</p>

Вазари.

<p>24</p>

Микеланджело сказал одному скульптору, который всячески старался устроить у себя в мастерской выгодное для его вещей освещение: «Не заботься об этом. Нужен свет площади».

<p>25</p>

Подробности этого обсуждения сохранились. (Millanesi, «Contratti artistici», стр. 620 и след.)

До 1873 г. «Давид» оставался на месте, избранном для него Микеланджело, перед Дворцом Синьории. Изъяны, причиняемые статуе дождями, стали внушать беспокойство, и ее перенесли во Флорентийскую академию художеств, в специальную ротонду (Tribuna dej David).

<p>26</p>

Рассказ одного современника и «Флорентийские истории» Пьетро ди Марко Паренти.

<p>27</p>

Прибавим, что девственная нагота Давида смущала стыдливость. Флоренции. Аретино, упрекая Микеланджело за непристойность его «Страшного суда», писал ему в 1545 г.: «Подражайте скромности флорентийцев, спрятавших под золотые листья срамные части их прекрасного Колосса».