ТОП просматриваемых книг сайта:
Жизнь и смерть в Средние века. Очерки демографической истории Франции. Юрий Бессмертный
Читать онлайн.Название Жизнь и смерть в Средние века. Очерки демографической истории Франции
Год выпуска 0
isbn 978-5-4448-2449-8
Автор произведения Юрий Бессмертный
Серия Гуманитарное наследие
Издательство НЛО
Новая доктрина брака открывала невиданные раньше возможности для усиления влияния церкви. Отказываясь от нереалистической программы всеобщей девственности и предлагая взамен более доступные для мирян формы брачного поведения, церковь могла приступить теперь к овладению важнейшим бастионом древних народных традиций, каковым являлась сфера брачно-семейных отношений. До какой степени непростой была эта задача, видно, в частности, по тем компромиссам, на которые церкви приходилось идти и в каролингское время, и позднее.
В противовес упоминавшимся выше жестким законодательным установлениям памятники, сохранившие свидетельства повседневной практики – пенитенциалии, хроники, биографические и агиографические материалы, – обнаруживают живучесть ряда давних традиций. В борьбе с ними труднее всего пробивала себе дорогу идея моногамного нерасторжимого брака. Об этом позволяют говорить материалы, касающиеся прежде всего знати. Так, судя по хронике Фредегара (VII в.), король Дагоберт I имел одновременно с королевой Нантхильдой еще двух жен «на положении королев» (ad instar reginas); аналогично у Пипина Геристальского, согласно «продолжению Псевдо-Фредегара» (VIII в.), кроме официальной жены Плектруды имелась и «altera uxor». В памятниках IX в. хронисты избегают столь откровенной фразеологии, хотя реальная ситуация изменилась в то время, по-видимому, лишь частично: автор панегирических «Деяний Дагоберта» (первая треть IX в.), говоря о том же Дагоберте I, опускает упоминания хрониста-предшественника о «трех королевах»; он именует «женой» короля лишь одну из них. Это не исключает, однако, существования конкубин: одновременное обладание женой и конкубиной не встречает осуждения хрониста IX в., воспринимается им как нечто обыденное и принятое. Об этом же свидетельствуют и биографии Карла Великого и Людовика Благочестивого, составленные в IX в. Наличие у каждого из этих королей одной или нескольких конкубин и внебрачных детей не мешает клирикам – авторам этих сочинений – относить своих героев к числу «благочестивых» и «праведных мужей»110. Панегирическому тону не препятствовало и упоминание о добрачных связях (ante legale connubium) и детях от этих союзов111. Эйнхард не стесняется подробно рассказывать о конкубинах Карла, причем повествование о них ведется по той же схеме, что и об официальных женах: называются имя конкубины, ее этническое происхождение, имена рожденных ею детей. Думается, прав В. К. Ронин, видящий в этом подходе хронистов IX в. отражение компромиссной брачной модели, признававшей сосуществование официального брака с некоторыми другими формами супружеского союза, в первую очередь с «моногамным конкубинатом»112.
Об обычности такого сосуществования свидетельствуют как церковные, так и светские памятники. Характерны, в частности, высказывания септиманской герцогини Дуоды, продиктовавшей в 841–843 гг. «Поучение сыну Вильгельму». Как о само собой разумеющемся говорит Дуода
Как отмечается в пенитенциалии Бурхарда Вормсского, пренебрежение исповедью или проповедью только на том основании, что священник женат, влечет наказание годичным постом (Bur., IX, 89).
См. подробнее:
Любопытно, что папа Евгений II (824–827 гг.) рассматривал брачный союз Карла Великого с Гимильтрудой, заключенный еще до первого официального брака короля, как законный и не ставил под сомнение наследные права на власть Пипина, родившегося в этом союзе.
Здесь уместно напомнить, что в раннем христианстве церковный брак и конкубинат вообще не были разделены непроходимой пропастью. Как подчеркивалось, например, в постановлении Толедского собора (398 г.), нельзя лишать причастия только на том основании, что человек «имеет в качестве жены конкубину (non habet uxorem et pro uxore concubinam habet)», важно лишь, чтобы он жил с одной женщиной, а не с многими (гл. LXIX). Эта формула могла сложиться в условиях, когда господствующий стереотип брачного поведения исключал дискриминацию конкубината, т. е. когда конкубинат был такой же (или даже более распространенной) нормой, что и церковный брак. За 500 лет, прошедших после Толедского собора, позиция официальной церкви по отношению к конкубинату изменилась кардинально. Изменения же в массовом сознании были, видимо, намного менее глубокими, что и породило противоборство церковной и светской моделей брака.