LITMIR.BIZ

Скачать книгу

тонких черных бровей оставались в тени длинных ресниц, – Галя права. Не в Центральном Доме Литераторов, а в таких малогабаритных квартирках пяти- и девятиэтажек, в лимитных дворницких и коморках операторов газовых котельных, на заброшенных дачах живет настоящая БОГЕМА. Я, конечно, не знаток русского поэтического языка, как вы знаете…

      Все несогласно вскинули брови, плечи, локти. Но Соня продолжала. – Тут как-то пришла мне в голову мысль о слове «богема». Мне кажется, я поняла смысл этого слова. Богема – это собрание богов, творящих культуру того народа, среди которого они живут. А ведь если вы, мои друзья-поэты, настоящие поэты, будущее поэзии, которая во многом определяет культуру, значит вы – боги! Так давайте выпьем за нас с вами, боги, за то, чтобы вы творили культуру народа этой страны.

      И она подняла китайский бокал с изображенной на нем змеей, обвившейся вокруг виноградной лозы. Шляховский смотрел на нее снизу вверх влажными глазами. Потом встал, поцеловал ее в щеку и сказал:

      – Сонюшка, ничего более поэтичного я еще никогда не слышал. Спасибо тебе за это стихотворение!

      И, чокнувшись со всеми, выпил до дна. Молчание продлилось минуты две.

      – Саш, а у тебя написалось что-нибудь? – спросила Соня.

      – Да, – ответил я.

      – Так что ж ты молчишь, читай скорее! – воскликнул Шляховский.

      И я прочитал последнее стихотворение:

      – В летних туфлях… Да и стоит ли думать о том,

      Что предстоит позабавиться

      блеском искусственных шуб…

      Жалкий врунишка, уродливый карточный шут,

      Где твой колпак полосатый

      с бездарным крысиным хвостом?

      Джокер? Ну что же – у кленов крестовая масть.

      Как бы так сделать, чтоб нижнего ниже не пасть?

      Как бы так сделать, чтоб в жизни, собой оставаясь,

      Драную куртку со смехом поставить на кон,

      Даже прослыв среди прочих шутом, дураком,

      Но не узнать, что такое бездарность и зависть?!

      Как не пойти на уступки кривляке-судьбе,

      Не изменить надоевшей любовнице-сказке,

      Молча подать поутру ей чулки и подвязки

      И улететь в пустоту меж домов в одинокой ходьбе?!

      Не углядеть, но в голодной больной худобе,

      Там, где ногами толпы перемешаны краски,

      Облик поэзии вдруг ощутить без подсказки…

      Все молчали. Потом Соня всплеснула руками:

      – Сашенька! Ты превзошел себя! Шляховский, можно я его поцелую? В щеку?

      – Если б я был женщиной, я бы поцеловал его в губы! – засмеялся Вадим. – Но тебе можно – в щеку. А тебе, Саша, действительно надо бросать свою инженегрную работу… Нельзя для поэзии оставлять свободное от работы время. Поэзия должна стать работой.

      – Одно смущает меня в этом стихотворении, – поделился я. – Ударение в слове «туфлях» поставилось на втором слоге, а должно быть – на первом!

      Соня вся даже вскинулась:

      – Санечка! Да как же ты не понимаешь?! Ведь ты этим искажением ударения

Скачать книгу