LITMIR.BIZ

Скачать книгу

с захламленными коридорами, петляющими от входной двери куда-то в искривленную неевклидову бесконечность. Коридоры неожиданно венчались типовой кухней на десять квадратных метров, где неизменно протекал потолок и вся общественно-политическая жизнь местного социума. Крашеные зеленой краской стены, закопченная и почерневшая побелка, простуженно сипящий и капающий кран над раковиной в кроваво-ржавых потеках, да мутное окно, сквозь которое прозревался все тот же унылый пейзаж эпохи позднего социализма: пустырь, древние гаражи и ребристые мусорные баки в тесном бетонном загоне. В одной из таких квартир и прошло детство Максима Шельта.

      Отца Максим совершенно не помнил, а о матери знал только то, что она строит какие-то военные корабли и потому бесконечно пропадает в командировках, периодически всплывая то в акватории Северодвинска, то возле каменистого дальневосточного побережья, и лишь изредка заходит в родную гавань пополнить истощившиеся запасы жизненных сил. Все ранние годы он провел в скитаниях между тесной панельной однушкой, где обитала мама, и чуть более просторной комнатой в центре – вотчиной бабушки. Там он появлялся гораздо чаще, а когда пошел в школу, и вовсе перебрался в этот дом насовсем. «Ты же понимаешь, – говорила бабушке мама, когда Максим затихал, накрывшись с головой одеялом и притворившись спящим, – из-за него мне приличного мужика в дом не привести». Почему нельзя привести в дом неприличного, который позволил бы ему видеться с мамой чаще, Максим никак не мог взять в толк.

      В комнате бабушки уютно пахло духами «Красная Москва», настоянными на терпком аромате валокордина, в углу возвышался заботливо накрытый ажурной салфеткой черно-белый телевизор «Ладога» на дистрофичных полированных ножках, а на старинном серванте меж фарфоровыми слонами размеренно считали секунды его жизни огромные каминные часы, трогать которые Максиму категорически запрещалось. Бабушка любила курить на кухне «Беломор», кутаясь в темно-серый пуховый платок, схожий оттенком с таким же безрадостным и низким ленинградским небом, готовила по выходным вкусные оладьи и виртуозно ругалась с вечно поддатым соседом Валериком, обзывая того «поцем» и «шлимазлом», однако отвешивала Максиму звонкий подзатыльник всякий раз, когда тот решался повторить за ней эти непонятные звучные слова.

      Школу Максим ненавидел. Нет, он тянулся к знаниям, однако вместо таковых регулярно получал в родном учебном заведении лишь тумаки от одноклассников, с которыми кардинально расходился в плане мировоззрения. Даже несмотря на утверждение классной руководительницы Максима Нонны Шаевны, монументальной громогласной женщины и гордой носительницы бескрайней, как просторы среднерусской возвышенности, задницы, о том, что интересы коллектива всегда должны стоять превыше интересов индивидуума, Максим никак не мог заставить себя курить под лестницей подобранные на улице бычки, пока кто-то стоит на шухере, или хотя бы раз поучаствовать в засадах на младшеклассников с целью экспроприации

Скачать книгу