Скачать книгу

из мира – или, может быть, впал в него, – а она осталась на берегу под нескончаемым солнцем. Десять долгих часов этого солнца до ужина, а затем непредсказуемость, часы сумерек, темноты, позднего чтения, пока наконец он не придет.

      Китаец в синей рубахе и сандалиях, со связкой хвороста за спиной, с топором в руке, трусил по тропе ей навстречу, косичка его моталась из стороны в сторону, и она уступила ему дорогу. Он миновал ее, блеснув искоса черными глазами, и по ней прошла дрожь. Люди здесь не были для нее людьми. Не будь Оливера, она пребывала бы тут в полном одиночестве, в изгнании, сердце ее оставалось в той стороне, где восходит солнце.

      Бесконечное лето. В конце сентября было жарче, чем в июле. Но жара воспринималась больше зрительно, чем телесно, была скорее наваждением, чем неудобством. Она придавала иллюзорность даже тому, на чем Сюзан сосредоточивалась, пытаясь сделать этот странный мир реальным. Со своей щадящей веранды она видела сейчас там, где раньше была долина, только пустоту – серую, дымную пустоту, куда она вглядывалась, ища пространства и избавления от миража гор, колыхавшихся вокруг, как зримое воплощение зноя. Дуновение ветра, шевельнувшего банальную в своей яркости герань в горшках, принесло призрачный перезвон колокольчиков и утомленно замерло, словно вздох.

      Она подумала, не пройтись ли, и тут же отказалась от этой мысли. Слишком жарко там, на тропах. Пес Чужак, будто птица из птичника, зарылся в пыль в тени под верандой. Несмотря на все их усилия, он по‑прежнему был псом Оливера, а не ее. Он вел себя послушно и дружелюбно, но интерес пробуждался в нем только когда приходил Оливер, а без него он часами лежал и смотрел на дорогу.

      Глядя вниз сквозь завесу дрожащего воздуха, она увидела на склоне горы дилижанс, вероятно, с почтой. Если отправиться через пять минут, можно прийти в поселок корнуольцев более или менее одновременно с дилижансом. Но почта там в лавке компании, где всегда людно: погонщики, возчики, бродяги, люди в поисках работы; Оливер не хотел, чтобы она имела с ними дело одна. А Юинга, лавочника, она считала человеком наглым. Нет, лучше подождать еще два часа, пока придет Оливер, тогда и выяснится, есть письма или нет. Если начистоту, в эти дни она всегда сначала не в глаза ему смотрела, а на руки – белеет ли в них что‑нибудь бумажное.

      Опять колокольчики, совершенно точно. Она обогнула дом – там была впадина в склоне горы, веранда стояла на десятифутовых столбах – и поглядела за угол комнаты Лиззи на вздымавшуюся гору. Видна была тропинка, которой пользовались только погонщики-мексиканцы, доставлявшие вниз дрова, она вилась и пропадала среди земляничных деревьев с красноватой корой. Колокольчики звенели отчетливо, они приближались.

      Потом из‑за деревьев показался мул с огромной carga[43] наколотых дров. Уши вниз, морда вниз, маленькие копыта свои он переставлял с обиженной, медлительной неохотой, они чуть ехали на спуске, он весь подался немного назад из‑за тяжести и крутизны, горбя круп и упираясь передними

Скачать книгу


<p>43</p>

Поклажей (исп.).