LITMIR.BIZ

Скачать книгу

много званых – и много избранных. Со всеми он ходил в обнимку. На всех широтах сиживал за «чайником вина», болтая ногами, на колченогих стульях, треснувших сундуках, продавленных креслах. По первой просьбе друзей ладил «кифару», безотказно пел:

      – Отворите шире ворота

      У меня во среду суббота

      В понедельник тоже суббота

      Даже в воскресенье суббота…

      Внимательный читатель (а чаще слушатель) хвостенковской поэзии обнаружит там и сакральный «город золотой» – и «страну больших бутылок, где этикетки для вина, как выстрелы в затылок». В этой «перестрелке» проходила видимая часть жизни поэта. Однако была у него и другая жизнь, хранившаяся в глубокой тайне. Потаенная жизнь, где «Вяжет дева кружева, / Белый шьет наряд невеста…».

      Поэзию Алексея Хвостенко человек с воображением может представить в виде синего прозрачного камня. Драгоценного камня со множеством сверкающих граней, где крутятся веселые поэтические чудища, полузвери, полулюди, полурастения, вызванные дудочкой заклинателя из созидательного хаоса. Как мало кому в XX веке, Хвостенко удалось восстановить эллинскую природу поэзии, ее изначальную суть – ликующий гимн в честь древнего божества, чье имя – Энтузиазм («Мы всех лучше! Мы всех краше!»). Эту поэзию надо воспринимать как театр, как дионисийское торжество, где любой текст, от частушки до философского трактата, превращается в танец, действо, разыгранное по ролям и нотам. Попав туда, зритель-читатель стоит перед дилеммой: принять странные, да и не вполне различимые правила этой игры либо выйти из зала прочь.

      В его душе царила эллинская ясность, и, конечно, поэзия была его главным уделом и делом. Алексей Хвостенко и к самому слову «поэт» относился чрезвычайно ответственно, произнося его по-петербургски твердо, с четкими артикулированными круглыми гласными. И всех людей он делил на поэтов и остальных.

      Несколько лет подряд в подземелье на Райской улице близ парижского Восточного вокзала существовал русский клуб «Симпозион» (по-эллински «Пир»), который Хвост со товарищи создал, отремонтировав пустующее помещение бывшей типографии. По четвергам там назначался «открытый микрофон». Каждый (внеся символическую мзду) имел право спеть, сыграть, прочесть стихи – свои или чужие. Приходящие в «Симпозион» двигались по узкому двору-кишке, вымощенному брусчаткой вперемежку с толстенными, мутно светящимися ромбами матового стекла. Спустившись по лестнице, посетитель попадал в просторную подземную залу, где высились старинные печатные станки, превращаясь по мере надобности то в инсталляции, то в декорации для подвальной Мельпомены. В центре на эстраде мерцал серебристый тоненький микрофон. Тот самый, открытый для всех.

      «Хвостовские радения» на четвергах в «Симпозионе» породили панк-диск «Репетиция», музыкальную импровизацию под «шаманский» монолог-пение Хвостенко. Все писалось вживую, без переделок и наложений. Все на диске сохранено как есть.

      «Я никогда бы не написал своих стихов и песен, не будь Хлебникова. Я плод с этого ствола», – говорил Хвост, записавший вместе с рок-группой

Скачать книгу