LITMIR.BIZ

Скачать книгу

Не представляю, как можно жить в Гамла Стане, когда под окнами постоянно кто-то что-то фотографирует.

      Она права, Кунгсхольмен, хотя и немногим моложе того же Эстермальма или Седра, но значительно тише. У каждого района Стокгольма не просто свое лицо, но и свой стиль и ритм жизни. Это неудивительно, они разные при всей похожести. Я не говорю о южных районах, которые, как новые районы многих европейских городов, похожи друг на друга, речь идет о старых, застраивавшихся несколько веков назад.

      Жить в них здорово и непросто одновременно, я знаю, детство провела в Норрмальме и Эстермальме. В районе Сергель или Стуреплан не бывает тихо ни в какое время суток и время года. Днем толпы покупателей, туристов и просто праздношатающихся, ночью тех, кому мало развлечений в клубах или просто на таковые нет денег. Людское море выплескивается на улицы и площади, движется, пересекается, завихряется, растекается по магазинам, ресторанам, кафе, клубам, чтобы тут же снова появиться, слиться, пересечься, растечься…

      Норрмальм и Эстермальм – это человеческая круговерть круглосуточно и круглогодично, какая бы погода ни стояла, людской поток не сбивают ни дождь, ни метель.

      За ними усиленно тянется Васастан, хотя, конечно, ему далеко, недаром некоторые его дальние микрорайоны даже называют Сибирью. Конечно, туда возят туристов в дом на Далагатан, где жила Астрид Линдгрен, показывают Васапаркен, где она и ее Пеппи обожали прогуливаться с друзьями, но особым наплывом гостей Васастан все равно не отличается, разве только кто-то решится, выйдя из аэропортовского экспресса, пройтись к центру пешком. Но таких немного. И все равно Васа делает вид, что он тоже крутой городской район, разве только немного, ну совсем чуть-чуть уступающий Норрмальму.

      Жить в Гамла Стане все равно что в витрине сувенирной лавки, там нескончаем поток туристов, один плюс – основная масса появляется после завтрака и разбредается к вечеру. Жить в витрине трудно, но никто не жалуется и покидать свое место на виду у туристов не намерен.

      Щелк, щелк – стена вашего дома снова привлекла внимание туристов с другого конца планеты, потому что на ней видны расплющенные металлические скобы… Щелк, щелк – очередная группа восторгается тем, что велосипед можно просто прислонить к стене дома, оставив на ночь… Щелк, щелк – кто-то пытается сняться в обнимку с памятником Эверту Таубе… Едва ли кто-то из любопытных слышал хоть одну из песен Таубе, просто очкарик в берете показался забавным.

      И у «Одинокого мальчика» снова склад монет, конфет и кусочков булки – так его благодарят за то, что молча позволяет полировать свою головку. Одиночество под прицелами фотоаппаратов и с галдящими вокруг туристами – это своеобразное одиночество, хотя, надо отдать должное, галдят несильно, видно, все же проникаются…

      На этой крыше жил Карлсон… Или до сих пор живет? Неважно, тысячи объективов направлены на красную крышу. Туристы народ особенный, верят всему, что ни скажут.

      Седермальм тоже район особый. Живущие на Седре, снобы в не меньшей степени, чем жители Норрмальма, Эстермальма или Гамла Стана. Только там снобизм особый, декадентский. О СоФо и говорить нечего, что может

Скачать книгу