Когда же кончатся морозы - Надежда Нелидова Жестокие нравы

Скачать книгу

и который не стучал тяжёлыми сапогами. – Кыска, поди же сюда!

      Девочка откинулась с зажмуренным личиком к печи.

      Саша снова забылась. Очнулась ночью. Было темно, тихо и так страшно, что ослепительный солнечный день и светленькая жмурящаяся девочка казались увиденными во сне. Боль становилась противнее, тяжелее, передвинулась книзу. Саша подумала со страхом: «Начинается…»

      Хотелось пить. Ковш у изголовья был сух – наверно, голодная кошка вылакала воду. А пожилой отрядный костровой дядька Иван сегодня был взят в налёт, и некому было налить воды в ковш и вынести таз с помоями.

      Теперь ей казалось, что выпей она кружку холодной, натаянной из снега воды – и тошнота исчезнет, и боль перестанет выворачивать… В пристройке избушки стоит чан с водой. Вода замёрзла, но она отколупнёт топориком кусочек льда и будет сосать.

      Саша, держась за стены, направилась к сеням. И не дошла, услышав мужские голоса, отчётливое тяжелое дыхание, будто там занимались трудной физической работой.

      И ещё одно дыхание пробивалось – лёгкое, частое. Этот последний дышал всё короче, и раздался протяжный девичий крик, полный муки: «Ой, матушки! Не могу!»

      Саша узнала голос Миронова, прерывающийся, вздрагивающий:

      – Что, она кляп вытолкнула? Ч-чёрт, ноги ей держи… Где тряпка, скоты?!.

      Тонкий голос захлебнулся, умолк. Снова были слышны возня и мужское дыхание. Саша, слабея, начиная понимать, телом толкнулась в дверь…

      В углу пристройки под морожеными свиными и бараньими сине-розовыми тушами, прикрученными проволокой к перекладине, в морозном пару, на расстеленной на столе рогоже – запрокинутая голова с разлетевшимися лёгкими волосами, вывернутые локтями, скрученные проволокой голенькие руки, замёрзшие крупные капли алой крови на полу – и несколько тепло одетых, расстёгнутых мужчин, склонившихся над привязанным к столу, безжалостно вытянутом на рогоже маленьким белым телом.

      Саша, с ввалившимися глазами, разинув рот, страшно закричала…

      – В жизни, Александра Васильевна, у каждого человека с роду бывает свой смысл, и каждый оттого получается правым. Вот и выходит, что маленьких правд на свете – тыщи. А общей, большой, чтобы для всех была – нету.

      У вас, к примеру сказать, свой смысл, бабий: жалеть и через то мученья принимать. Девчонку-то Надьку пожалели – а и её не спасли, и ребёночка скинули. Опять же, с другой стороны, если баба жалеть перестанет – это что получится? Это получится, что род людской прекратится. Так что уж бог с вами… Жалейте себе на здоровье.

      – Как же так? – шепчет Саша. Она лежит после бреда, влажная, под бараньим тулупом. Смотрит со страданьем на старика-кострового, который кормит её из кастрюльки супом. – Значит, и он прав? Девочку?… – она отворачивается и плачет.

      – А как же, – серьёзно подтверждает старик. – Господин Миронов очень даже правы. Сами посудите: бунтовщики всё до нитки у них отняли, с мамашей и сестрицею разлучили. При их характере и нынешнем положении как они сердиться не будут? Очень даже сердиться будут, и мучить

Скачать книгу