Почему плакал Пушкин? - Александр Лацис Жизнь Пушкина

Скачать книгу

на то оснований его читают наугад: «дрался на дуэли».

      Однако биографам Пушкина не удалось что-либо узнать о якобы состоявшемся поединке.

      Меж тем слух насчет розог действительно мог привести к дуэли. Но не к состоявшейся, а к предполагаемой дуэли с Федором Толстым-Американцем. Такое намерение у Пушкина и впрямь возникло. Подтверждение находим в письме к Вяземскому, написанном в Кишиневе 1 сентября 1822 года:

      «Извини меня, если буду говорить с тобою про Толстова. Мнение твое мне драгоценно. Ты говоришь, что стихи мои никуда не годятся. Знаю, но мое намерение было не заводить остроумную литературную войну, но резкой обидой отплатить за тайные обиды… я узнал обо всем, будучи уже сослан, и почитая мщение одной из первых Христианских добродетелей, в бессилии своего бешенства закидал издали Толстова журнальной грязью. Уголовное обвинение, по твоим словам, выходит из пределов поэзии: я не согласен. Куда недосягает меч законов, туда достает бич сатиры.

      …Ты упрекаешь меня в том, что из Кишенева под эгидою ссылки, печатаю ругательства на человека, живущего в Москве. Но тогда я не сомневался в своем возвращении. Намерение мое было ехать в Москву, где только и могу совершенно очиститься. Столь явное нападение на Гр‹афа› Толстова не есть малодушие…»

      Как же получилось, что Пушкин, такой щепетильный в вопросах личной чести, того самого Толстого-Американца вместо вызова на дуэль пригласил быть своим сватом?

      Забыл? Чего-то, выражаясь нынешним слогом, недоучел?

      Забыть не мог, ибо в жизни никогда не забывал о долге чести. Значит, поступок, как и все сколько-нибудь важные его поступки, не случайный, хорошо обдуманный.

      Лет через пять или шесть после появления слуха о розгах, при первой же возможности, после своего приезда в Москву поэт повел переговоры о дуэли, но полностью убедился, что по части розог Американец совершенно ни при чем. Тут-то Пушкин «постепенно начал понимать ясней», на какие душевные пружины была рассчитана двухходовая мина.

      Прошло еще пять лет.

      Предоставив Американцу почетную роль свата, Пушкин тем самым перед лицом общества, да и перед лицом потомков, отменил, взял назад свои запальчивые эпиграммы.

      Но эта цель – вторая, побочная. А главная игра, видимо, куда более сложная.

      Приглашая Американца, поэт тем самым позволил себе откровенно насмешливый намек, примерно такой:

      – Господин неизвестный! Вашу давнюю ловушку я разгадал. Я ее помню. И, очень может статься, догадываюсь, кто вы.

      …Изложив по возможности кратко вторую загадку, не буду смешивать ее с загадкой первой[2]. Сначала предстоит по той, по первой, собрать дополнительные сведения.

      Покаянное письмо

      В июле 1820 года Александр I присутствовал на высочайшем смотре войск 2-й армии в Умани и Виннице. Все прошло хорошо. Но вот дружеское письмо к начальнику штаба 2-й армии генералу Киселеву из Петербурга

Скачать книгу

<p>2</p>

Второй частью загадки Лацису заняться не привелось, но имя сплетника чуть позже разгадал А. Н. Барков (см. «Прогулки с Евгением Онегиным», Тернопiль, 1998; а также: А. Барков и В. Козаровецкий, «Кто написал “Евгения Онегина”», М., 2009). Но особенно хочется подчеркнуть заслугу Лациса, разгадавшего, что это была «двухходовка», свидетельствовавшая о степени ненависти к Пушкину клеветника – поэта Павла Катенина. «Зависть к чужой славе, оскорбленное самолюбие… – все угадал Лацис, как и то, что «озлобленность соразмеряется не столько с поводом, сколько с характером завистника». Так, уже после смерти, два замечательных пушкиниста поддержали друг друга и сделали эту историю, вызывавшую недоумение пушкинистов, прозрачной.