LITMIR.BIZ

      Сзади к Сол почти неслышно подошел Декарт, бывший новичком в отряде:

      – Жестко ты с ним.

      – Нытики паршивые. Живут как в санатории, спят по десять часов2, едят по расписанию. Им, поди, не приходится драить очки бритвами, красить траву в нужный цвет, играть с дембелями в «сушеных крокодилов», стоять часами навытяжку. А потом совершать марш-броски в полной выкладке и прыгать к черту на рога. И постоянно получать от центуриона так, что местный надзиратель кажется просто душкой.

      Боец оглянулся на киборга Хаста, такого же ветерана, как и они, которого уводили полицейские, и снизу вверх заглянул в лицо бывшей десантницы. Несмотря на то, что она вряд ли старше пятидесяти пяти3, тяжелый взгляд глубоких темных глаз был старым и смертельно уставшим.

      – Ты где служила?

      – Третий десантно-штурмовой, первая когорта, первая манипула, – спокойно ответила Сол, отстегивая шлем.

      – Примипил Кассий?

      – Так точно, – немного устало произнесла она, стягивая с яркой шевелюры тонкую черную шапочку-подшлемник.

      – Я думал, никто не выжил, – глаза Декарта округлились. Он стоял рядом с одной из армейских легенд. Подвиг Третьего десантно-штурмового легиона уже вошел в учебники истории.

      – Выжило двенадцать. Лазарет покинуло пятеро. На своих двоих – трое. Ну, а ты где служил?

      – Двадцать первый авиа-пехотный. Абордажная команда.

      Сол молча посмотрела на напарника и протянула ему самодельную плоскую фляжку с коньяком, которые бывалые десантники умело прятали в амуниции.

      – Слушай, – он отхлебнул и немного помедлил, не решаясь задать следующий вопрос, – тебе не надоело убивать?

      – Я больше ничего не умею. И только так я чувствую себя… живой.