Власть. Монополия на насилие - Олег Кашин Кремлевский диггер

Скачать книгу

в одном из своих выступлений никогда не позволял себе делать выводов на основании того, что кто-то из его оппонентов – «этнический грузин» или «этнический армянин». Я вообще не помню такой риторики на таком уровне – даже, простите, в годы «борьбы с космополитизмом» первое лицо таких высказываний себе не позволяло.

      Но я не стану клеймить Путина и грозить ему 282-й статьей Уголовного кодекса. Тут интереснее другое – Путин ведь очень хороший оратор, и в какие-то случайные оговорки, сделанные под воздействием эмоций, я не очень верю. Понятно, что правду знает только сам Путин и, может быть, кто-нибудь из его окружения, я правды не знаю, но все-таки предположу: про грузина Акунина – это была домашняя заготовка. Путин мог ожидать, что имя Акунина прозвучит на этой встрече с редакторами, и он счел «этнический аргумент» заслуживающим использования. Зачем? Чтобы доказать Алексею Венедиктову неправоту Акунина? Не думаю. Взгляды Венедиктова известны, и от такой аргументации его гарантированно передернуло бы. Нет, Путин обращался не к Венедиктову – он обращался к избирателям.

      Я много раз уже говорил об этом странном мифе, который очень любят в Кремле – мифе о том, что если завтра в России пройдут по-настоящему честные выборы, на этих выборах обязательно победят националисты. Это неправда, но, думаю, власть так часто об этом говорила, что в конце концов сама поверила, что Россию населяют такие люди, которые только и мечтают о том, чтобы устроить хотя бы небольшую этническую чистку.

      И указывая на грузинское происхождение Акунина, Путин подмигивает этой выдуманной аудитории – смотрите, мол, я такой же, как вы. А люди смотрят на Путина и думают – нет, брат, ты не такой же, как мы. Ты Путин.

      17 января 2012. Когда еще до президентского послания Владимир Путин во время своей «Прямой линии» проанонсировал возвращение губернаторских выборов, какой-то достаточно мелкий политтехнолог, работающий на «Единую Россию», написал у себя в блоге, что на улице людей его профессии перевернулся грузовик с пряниками, а еще один его коллега тоже в блоге написал, что теперь он, наверное, купит себе «Роллс-Ройс», чтобы ездить за картошкой.

      Я так подробно пересказываю эти неочевидные шутки, потому что это – два из двух случаев, когда я наблюдал чью-то радость в связи с решением вернуть выборы глав регионов.

      При этом ни от кого из митинговавших на Болотной и на проспекте Сахарова – а с такими людьми я общаюсь, может быть, даже больше, чем надо, – я не слышал ни одного слова радости по этому поводу, хотя, конечно, что бы там ни говорили профессиональные разъяснители кремлевских слов, решение вернуть выборы глав регионов стало прямом ответом власти на декабрьские митинги.

      Если бы выборы вернули хотя бы год назад, это однозначно воспринималось бы как либерализация и настоящий подарок оппозиции. Но декабрьские митинги изменили порядок требований, повысили планку – люди выходили на площадь совсем не ради «консультаций с президентом, порядок проведения которых определяется

Скачать книгу