LITMIR.BIZ

Скачать книгу

Получается, в начале «нулевых» было два порта-олигополиста[1]? Государственный и Исаевых? – размышляет Адам вслух, поднимая взгляд к отцу.

      – Теоретически, да, – Терентий Дмитриевич берет в руку вилку, но не возвращается к еде. Слегка качает ею во время своего рассказа. – Государственный был сильнее, потому что имел эксклюзивное юридическое право на экспорт некоторых видов продукции. Исаевым это не нравилось, и хотя времена «лихих девяностых» постепенно уходили в прошлое, некоторые нечестные методы ими охотно использовались. Наша семья на то время имела небольшую долю в частном бизнесе. А точнее, один зерновой терминал. Руслан же хотел всего и сразу. Исаев предложил ему хорошие деньги, и он пошел работать по найму. Так еще умудрялся на Исаевских судах провозить свой товар, чаще всего запрещенный в нашей стране.

      Взгляд Адама, направленный до этого в одну точку, перемещается на отца, едва тот прекращает говорить.

      – Когда он пропал?

      – В мае две тысячи четвертого.

      Сосредоточенно нахмурившись, потирает рукой подбородок.

      – Почему я его совсем не помню? – спрашивает то, что его давно беспокоит. – Он к нам совсем не приходил?

      Терентий Дмитриевич смущенно опускает взгляд и прочищает горло.

      – Когда ты подрос, у нас с Русланом уже были напряженные отношения. И, понимаешь, он не интересовался… нами.

      – Ты хотел сказать «мной»? – на лице появляется саркастическая улыбка. – Все в порядке, папа. Говори, как есть. Я хочу видеть цельную картину, чтобы понять… – хватаясь за мелькнувшую в сознании мысль, перестает говорить. Прижимает к уголку губ большой палец и на мгновение теряется в своих мыслях. – Ты сказал… две тысячи четвертый?

      Очередное прикосновение Ломоносовой вырывает Титова из бесконечного процесса фильтрации информации. Ее ладонь мягко скользит от его согнутого локтя к бицепсу и останавливается на плече.

      – Где твои мысли, Адам?

      Хороший вопрос.

      ***

      Появление Ольги Владимировны предвещает звонкий стук ее каблуков. Ева тяжко вздыхает и пытается определить, остались ли у нее силы для очередного столкновения. Уткнувшись взглядом в книгу, создает видимость дозволенной занятости. Только на самом деле, в этом толстом переплете мистических интриг она осилила лишь короткую аннотацию и три абзаца пролога.

      – Ева, – окликает мать. Прищуривая глаза, ждет от дочери какой-либо реакции. Безрезультатно. – Ева?

      А Исаевой вдруг хочется отвергнуть свое имя. Не признавать его.

      «Меня зовут Эва!»

      Это внутреннее требование настолько сильно удивляет девушку, что она, не успевая перевести дыхание, поднимает к матери взгляд.

      – Ева… – в глазах Ольги Владимировны возникает растерянность. – Что с тобой?

      – Мм… – слабо качает головой. – Все в порядке. Что ты хотела?

      Женщина поднимает руку, касаясь пальцами ключицы. Ее золотые браслеты смещаются и, сталкиваясь друг с другом, издают раздражающий Еву звякающий звук.

      – Папа неделю на нервах…

Скачать книгу