LITMIR.BIZ

      Я совсем не удивилась, что Воеводин в курсе передвижений Максима. Естественно, следователь продолжал приглядывать за всеми фигурантами дела Аллы Воронцовой.

      СМС Максиму я отправила, стоя утром на ступеньках особняка Страховых. В кулоне, врученном Аллой (она была для меня Яной, когда его дарила), в две овальные половинки для фотографий я вставила снимки Максима и Кости – двух половинок моей скорлупы, со мной где-то посередине.

      Уставившись на пустую переписку с Максом, я открыла панель смайликов, пролистывая ее. Долго смотрела на символ скрепки. Все те десять минут. В это время пришло СМС от Тани: «Что брать на обед?» Дальше она спрашивала символами: «креветкой», что означала рис с морепродуктами, и «курицей», означающей салат «Цезарь».

      Я отправила Тане в ответ символ креветки.

      И Максиму тоже.

      Ответ от Макса на мою креветку пришел через двадцать секунд. Логично было бы прислать эмоджи салата, деревянных палочек или адрес суши-бара. И уточнить, не ошиблась ли я адресатом или символом?

      Но Максим прислал самый логичный ответ – смайлик с самолетом.

      Переписка с Таней выглядела сплошь картинками, демотиваторами, чашками кофе (иногда я посылала пять в ряд).

      Мама не писала, а с папой или с бабушкой я созванивалась каждую субботу. Иногда отправляла им фотографии Москвы, Гекаты и своих закинутых на перила балкона ног в домашних тапках. По последней серии фоток отец и бабушка понимали, что я дома и переживать не стоит.

      Я наделала таких успокоительных картинок про запас: в разных носках, в разное время суток, под разными углами, а перед отправкой делала скрин, чтобы мою аферу не выдали дата и время снимка.

      Мало ли где я могу оказаться. И хорошо, если в клубе с девочками, а если в заложниках… (Ну хватит!)

      Фотографии были нужны, чтобы никто не словил инфаркт, если я задержусь в стрелковом тире, где я занималась спортивным метанием ножей, или на ночной пробежке.