LITMIR.BIZ

Скачать книгу

приедешь, ничего не знаем. Чистили-прочистили, всем привет. Поезд ушел. Понял, товарищ Серафимов?

      – Понял. А куда?

      – Чего куда?

      – Направляюсь куда?

      Зайцев задумался.

      – В Киев, может? Дивный, говорят, город.

      – Можно и в Киев.

      Зайцев с хрустом вставил лист в свой ремингтон, одним пальцем принялся бить по клавишам. Лязгая, прыгали литеры. Послание киевским товарищам, видно, было коротким. Зайцев покрутил рычаг, выдернул лист и изобразил под ним петлистую подпись.

      – Завтра с карточками только разберись, и пусть билеты тебе выпишут. Чистка эта у нас…

      Зайцев перемахнул страницу в настольном календаре.

      – Вот. В одиннадцать. Значит, прямо часов в восемь утра все оформи, и вперед.

      – А?..

      – А я вместо тебя на чистку эту приду. Посижу с удовольствием. Ногам отдых дам. И пусть меня чистят. Биография – пролетарская, снять нечего, кроме штанов.

      Серафимов открыл рот, но, прежде чем из него вырвалось «спасибо», Зайцев поморщился.

      – Спасибо девочки за цветы говорят. …Всё, спать!

      И Серафимов осекся.

2

      Он сразу понял, что это и есть – чистка. Зайцева только слегка удивило, что сюда из морга притащили металлические столы на колесиках. Как будто, почистив, собирались разделать ножами и пилой, а потом смыть кровавые ошметки шлангом. Булькающая разноголосица отскакивала от крашеных стен с портретами вождей, от высоких потолков. Комиссия сидела за столом. Зайцев видел товарищей из других бригад. Обращала на себя внимание туша Коптельцева. Он поискал глазами своих. Увидел Самойлова, и Мартынова, и старого Крачкина, и даже вожатого ищейки – вот только не мог вспомнить его фамилию. И Серафимова. «А ты что не уехал?» – спросил. Ни Самойлов, ни Мартынов, ни Серафимов не удивлялись ни металлическим столам, ни дикой, невыносимой лампе, которая била с потолка ярким светом прямо в глаза. «Ну что, товарищ, почистимся?» – пригласил его голос. Блестели кругленькие очки, за которыми не видно было глаз. Зайцев кивнул. Потом вдруг скинул пиджак. Спустил подтяжки. И с ужасом понял, что стремительно раздевается. С чудовищной, непостижимой быстротой и легкостью. Вот уже упали на пол сатиновые трусы. Он вышел из них, стряхнул с ноги. И проснулся.

      В комнате стоял зябкий утренний полумрак. Слишком рано. «Вот черт, всего час-другой сумел поспать», – прикинул Зайцев. Обидно. И вдруг увидел: на потолке огромная легкая паутина отливала металлическим блеском. А потом тихо начала опускаться. И Зайцев понял, что она не легкая, липкая, а режущая, тугая, еще прежде, чем она коснулась его.

      И уже проснулся окончательно, с гулко бухающим сердцем и перемятой подушкой в руках.

      В окно низко било солнце. Очевидно, это оно изображало лампу в его сновидении. Светом наливалась и белизна потолка с лепниной: в гипсовые ямки забилась пыль, эти вечные тени придавали остаткам былой роскоши еще большую выразительность. Другой роскоши

Скачать книгу