LITMIR.BIZ

      Когда Есения с Филом три месяца назад переехали в этот дом, как-то сразу подружились с Жанной. Вернее, сначала Филипп подружился с Артёмом. Жанна всё надеялась, что разумный Филипп благотворно повлияет на оболтуса Артёма. Он и влиял, только дома. Тёмик с радостью проводил время в обществе Филиппа, поражая Есению скромностью манер. Она ни за что бы не поверила, что от симпатичного парня плачет добрая половина учителей, если бы сама не работала в школе. Он срывал уроки, хамил взрослым в лицо, запросто мог отказаться писать контрольную. Мольбы матери Тёмик игнорировал, а после затрещин пьяного отца озлоблялся всё больше.

      Выросшая в детском доме Есения, к тому же много общавшаяся после этого с детьми в «Мечте», видела, что Тёмик ни в коем случае не конченный отморозок. Просто несчастный ребёнок, по-своему требующий к себе внимания.

      Они с Филиппом первое время после переезда вздрагивали всякий раз, когда пьяный Валерий устраивал дома дебош. Жанна защищала мужа, убеждая Есению не впутывать в семейные разборки посторонних.

      – Он ведь не всегда был таким, таким его сделала война!

      И обсуждать это она категорически не желала. Валерик, вернувшийся чудом живым из зоны военных действий, всё чаще прикладывался к бутылке, после чего переставал осознавать перед собой женщину и ребёнка, видя в домашних врагов.

      С каждым разом выяснение отношений в соседской семье становились громче и продолжительнее. В конце концов, Валерий умер в пьяном угаре. Кажется, сердце не выдержало, но это уже не имело никакого значения. Прагматичная Есения искренне недоумевала, видя, как Жанна убивается по мужу.

      – Радоваться надо, кончились твои мучения! – в сердцах бросила однажды она, не сумев накануне похорон успокоить рыдающую Жанну. – Так и самой недолго с катушек слететь. Было бы, по ком убиваться: пил, бил. Фингал вон никакие замазки не берут, как теперь в агентстве покажешься?

      Но радоваться Жанна отказывалась и только горше подвывала.