ТОП просматриваемых книг сайта:
Голем XV. Владимир Юрьевич Василенко
Читать онлайн.Название Голем XV
Год выпуска 2024
isbn
Автор произведения Владимир Юрьевич Василенко
Издательство Автор
– Какие вещи? – не понял Курочкин.
– Лампочка из электричества вырабатывает свет, а сознание из элементарночастично-тахионной силы вырабатывает пространство-время.
– Из какой-какой силы?.. Какой-какой?.. Какой?..
– Из силы чувства.
– Это как?..
– Это так, – возобновив нейросеанс, вновь спустилась Галина в седьмое небо, в «Правого ангела», необходимый фрагмент которого теперь не зазвучал, а появился в виде изображения прямо в сознании Курочкина и Галины. И там и там возникла наполненная частицами картина, разделенная светящейся плоскостью (областью световой скорости): обладавшие сверхсветовой скоростью и мнимой массой тахионы при столкновении и потере энергии ускорялись, а самые медленные из них сваливались в скорость света, начиная светиться; являвшиеся носительницами массы, элементарные частицы при столкновении и наборе энергии замедлялись, а самые быстрые из них обращались в свет… Тахионы «над» скоростью света были тахионами, элементарные частицы «под» – элементарными частицами… Но попадая на водораздел скорости света, каждая частица (тахион ли, элементарная ли) «терзалась»: уходя – остаться, стать местом, телом / оставаясь – уйти, стать бестелесностью, духом, и это терзание являлось «чувственно-связанным внутренне-внешним». Чувством. Чувствительностью (вопрос в голове профессора и Галины: «Чувствительностью? Откуда она там взялась?..» Ответ: «Естественней спросить, откуда она взялась у вас»). «Замиравшие со скоростью света» частицы образовывали плоскость – сферическую пленку с развивавшимся внутри нее чудесным пейзажем – голограммой Вселенной. При этом отдельная линия голографической пленки-пластины являла собой образ (заготовку) осознанности… Суть исходного чувства – таящееся в нем ви́дение самого себя – можно было назвать «взглядом Выдумщика», который, коллапсируя свою вероятность в конкретность внутренне-внешнего существования, выдумывал две вещи: голограмму «внешнего» (мира тел) и свою собственную земную версию – «внутреннее», осознающее «внешнее». Образное сознание Выдумщика соединялось с земным сознанием плода его выдумки (человека) в сознающую вертикаль…
В волнении ухватившийся руками за пульт Курочкин случайно нажал на «Выход из сеанса»…
– Дальше в романе… – переводя дух, сказала Галина, – о том, как именно взаимодействует человек со своим Выдумщиком, но, думаю, на первый раз хватит.
– На первый! На первый! На «он же и последний»! – Курочкин и без слов, одним своим грозным видом, демонстрировал, что второго раза не будет. – Так что давай! Как именно!
Галина подключилась к сеансу «с того места как Курочкин виноват» – со «Взгляда из сингулярности» (из точки Большого взрыва), откуда выдумывался теперь в профессорской голове образ Вселенной, а его, профессора, собственный мысленный взгляд воспринимал эту выдумку. В этой взаимонаправленности взглядов – «сингулярного»