Гарики из Иерусалима. Книга странствий (сборник) - Игорь Губерман

Скачать книгу

чина к чину рос Люцилий,

      но потерял, увлекшись, меру:

      сошелся он с еврейкой Цилей,

      чем погубил свою карьеру.

      Все брали в долг у Феогнида,

      не отказал он никому,

      но иногда, такая гнида,

      просил вернуть он долг ему.

      Весьма гордился Поликрат:

      на рынке мудрость победила,

      и сдался споривший Сократ,

      ему сказав: «Ты прав, мудила!»

      Учеников Анаксимен

      тому учил больших и малых,

      что крутость резких перемен

      родит мерзавцев небывалых.

      Анакреон не знал сомнений,

      пробормотав на склоне лет:

      «Какой ни будь мудрец и гений,

      а тоже ходит в туалет».

      Весь век нам в это слабо верится,

      но Гераклит сказал однажды,

      что глупо смертному надеяться

      одну бутылку выпить дважды.

      Предупреждал еще Гораций —

      поэт, философ, эрудит, —

      что близость муз и дружба граций

      житейской мудрости вредит.

      Учил великий Аристотель,

      а не какой-нибудь балбес,

      что похотливость нашей плоти

      совсем не грех, а дар небес.

      Как нам советовал Овидий,

      я свой характер укрощаю,

      и если я кого обидел,

      то это я ему прощаю.

      Второй иерусалимский дневник

      Пришел в итоге путь мой грустный,

      кривой и непринципиальный,

      в великий город захолустный,

      планеты центр провинциальный.

      Россия для души и для ума – как первая любовь и как тюрьма

      Мы благо миру сделали великое,

      недаром мы душевные калеки,

      мы будущее, черное и дикое,

      отжили за других в двадцатом веке.

      Остался жив и цел, в уме и силе,

      и прежние не сломлены замашки,

      а был рожден в сорочке, что в России

      всегда вело к смирительной рубашке.

      Мы жили там, не пряча взгляда,

      а в наши души и артерии

      сочился тонкий яд распада

      гниющей заживо империи.

      Россия, наши судьбы гнусно скомкав,

      еще нас обрекла наверняка

      на пристальность безжалостных потомков,

      брезгливый интерес издалека.

      Где взрывчато, гнусно и ржаво,

      там чувства и мысли острее,

      чем гуще прогнила держава,

      тем чище любовь к ней в еврее.

      Как бы ни были духом богаты,

      но с ошметками русского теста

      мы заметны везде, как цитаты

      из большого безумного текста.

      Пока мы кричали и спорили,

      ключи подбирая к секрету,

      трагедия русской истории

      легко перешла в оперетту.

      Темна российская заря,

      и смутный страх меня тревожит:

      Россия в поисках царя

      себе найти еврея может.

      Мы обучились в той стране

      отменно благостной науке

      ценить в порвавшейся струне

      ее неизданные звуки.

      В

Скачать книгу