Каменный мост - Александр Терехов Новая русская классика

Скачать книгу

собирается в щепотки тополиный пух на столе, и я заново почуял тревогу и даже страх: уже давно, с первых месяцев нашего пути, на ночевках, перед сном мне постоянно казалось: что-то еще. Обстоятельства гибели влюбленных подростков на Большом Каменном мосту 3 июня 1943 года скрывали что-то еще: темное, большое, каменное, что делало невозможным наше движение кратчайшим путем. Я успокаивал себя: там ничего нет, всего лишь «другое время» или «другие люди» – вещи, естественным образом не преодолимые…

      Но подступали светлые июньские ночи, и невольно предчувствие ужаса возникло опять: что-то нас ждет там еще – я заставлял себя подняться с постели, пройти вперед по черному коридору, выставив подрагивающую руку в пустоту, и шарить: что? Это что-то не связано с личностью убийцы. Что-то рядом. Эту красивую историю неспроста никто не хотел вспоминать, ни один человек не согласился помочь, никто не говорил прямо. Что ж там еще?

      В лучшем случае, бормотал я, промывая черешню в синей миске, это «что-то еще» – нить. Нам все равно пришлось бы потянуть за нитку, нанизавшую на себя все эти бусы, связавшую всех, и установить, чем причастен Филарет, строитель Большого Каменного моста, к взрыву самолета посла, направлявшегося из Мексики в Коста-Рику, – без нити Инстанция не согласует наше возвращение.

      Но ночью, с омерзением вслушиваясь в спускающееся комариное нытье, я чуял: нет. Это — другое. Нас ждет что-то еще. Еще какие-то кости, придется нам долго идти, пока мы доделаем работу.

      Я пытался не пропустить первый шорох, это «что-то еще» себя обязательно выдаст, попытавшись нас пожрать.

      Соломон Сандлер, заместитель наркома авиапромышленности по тылу, разглядел в полувековой дали новогодний праздник и бледную девочку Таню – не танцевала, стояла в стороне. Помнится, Шахурин имел незаконнорожденную дочь, но по адресным базам Министерства внутренних дел Российской Федерации Татьяны Шахуриной не существовало.

      Сандлер еще вспомнил: после тюрьмы Шахурин написал бумагу о своих ступеньках в ад. Все, кто читал, заливались слезами. Бумагу забрали братья. Пять братьев.

      – Может быть, Соня, – шептал я. – Софья Мироновна Шахурина, урожденная Лурье. Про Софью Мироновну все как-то плохо вспоминают…

      – Вот и я плохо. – Девяностопятилетний Сандлер едва ли видел меня, он сросся с креслом. – Пользовалась своим положением. Собрала вокруг далеких от авиации людей – артистов! Брата директором завода на Урал пристроила, другого брата – директором треста в Москве. И одевалась пышно. Поразила нарядом на банкете в честь Победы…

      Я увидел на столе очередного железного человека магнитофон. Неужели диктует мемуары?

      – Я уже не могу читать. Поэтому мне приносят из всероссийского общества слепых кассеты с записями классической литературы, я слушаю на аппарате.

      Братьев Шахуриных нам досталось двое: Виктор и Сергей.

      Сергей Иванович выглядел идеальной жертвой: младший в семье (не маразматик), преподает в Московском авиационном институте (не быдло), жил в семье наркома в момент трагедии (всему свидетель). Он снял трубку телефона в квартире на Патриарших прудах и услышал: его

Скачать книгу