LITMIR.BIZ

Скачать книгу

Не принимаю тумана. Жить вольным хочу, яко птица: лба не крестит и пост не блюдет, а под солнцем ликует.

      Ефимия судорожно сжимала руку рукою. Если бы давно вот так открылся Мокей! Вечно молчал, сопел себе в бороду, свирепостью душил, а от сердца слова ни разу не обронил.

      – Озрись, озрись, Ефимия! Отринь туман тот. Клятву дам: на руках носить буду. В городе жить будем. Без Бога, без Исуса.

      Ефимия готова была втиснуться в подушку:

      – Не будет того, не будет! Изыди, изыди! Богородица Пречистая, спаси мя!..

      Мокей глянул на иконы в переднем углу:

      – Пощепал бы их! Со Богородицей, со святыми угодниками, со Исусом. Ладно, молись.

      И ушел.

      Ефимия не могла оторвать взгляда от двери, за которой скрылся Мокей.

      Он ли был в избе? Мокей ли?

VI

      Не удалось Мокею обмолотить апостолов и верижников. Как только высунул голову из сенной двери на улицу, в тот же миг в шею впилась веревка. Не успел рукой взмахнуть, как дыхание перехватило. Третьяк постарался с Микулой.

      Захлестнув удавкой, повалили и руки заломили за спину да веревками связали. И ноги стянули в кучу.

      – Не удушили? – пыхтел Микула.

      – Экого в час не удушишь, – ответил Третьяк и чуть отпустил веревку на шее Мокея. Тот со свистом набрал воздух, узнал Юсковых.

      – На огонь поволокете? – спросил. – Исус-то, Он с огнем да с ворами и грабителями за одним столом трапезу правит.

      Третьяк, долго не раздумывая, завернул в сени, нашарил там какую-то тряпку, помойную, должно, и этой тряпкой упаковал срамную пасть богохульника.

      Подняли и потащили к избе Филаретовой на судный спрос…

      По всей общине – вопль и стон…

      Мыслимое ли дело: еретик пощепал древнейшие иконы! Такого не зрили отроду до нынешнего века. Старушонки ревели в голос. Старики изрыгали проклятия. Молодые мужики и молодухи набожно крестились. Ну а пустынники-верижники – тут и говорить нечего: источались в вопле, как ветер в свисте в зимнем лесу.

      Со всех землянок и избушек бежали мужики и бабы к избе Филарета, чтоб откреститься от еретика и отвести от себя кару Господню.

      Возле избы Филарета, на той самой телеге, где когда-то скрывался беглый каторжник Лопарев, соорудили стол, накинув на телегу скатерть, а на ней – щепы от древних икон. По краям телеги свечи зажгли.

      Сытый чернобородый Калистрат, умильный и благостный, торжествующий свою полную победу над Филаретом, возвышался возле телеги в облачении духовника. И крест золотой на цепи, и посох новый с золотым набалдашником от старого, и голос зычный, и в академии побыл к тому же. По всем статьям – архиерей.

      Мокея поднесли к телеге, развязали ноги.

      – Выньте кляп, – повелел Калистрат и приказал, чтоб привели старца Филарета.

      Низвергнутый духовник идти не мог: паралич хватил. Правая рука и нога чужими стали, и рот перекосился. Легко ли было пережить, как сын Мокей щепал самого Исуса?!

      Отца

Скачать книгу