ТОП просматриваемых книг сайта:
Курмахама. Надежда Калинина
Читать онлайн.
– Что? Кто, Павел? – невпопад отозвалась она.
– А кто еще? – с тоской пробормотала Ирина Львовна и принялась легонько раскачиваться всем телом взад-вперёд будто игрушка на пружинке.
Елене показалось, что Ирина Львовна сходит с ума, настолько необычно звучал её голос, настолько непривычным было поведение.
– Что случилось, Ирина Львовна? – Елена ощутила, что бледнеет до, как ей показалось, кончиков пальцев на ногах.
– Арестовали, сегодня днем, – продолжая раскачиваться, просипела Ирина Львовна, – Ой-вэй, я теперь достать его оттуда уже не смогу. Что будет, что будет? Таки будет суд, я знаю! Я всегда знала, я знала, добром это не кончится, весь этот тухлый цирк со шмотками. За что мне такое счастье? Ну, за что?
Не прекращая свои монотонные, ужасные в своём автоматизме движения, Ирина Львовна поднесла ладони к лицу, плечи ее начали мелко вздрагивать, но слез не было видно. Она рыдала сухим беззвучным плачем, и Елена поняла – вся влага из глаз уже была вылита раньше.
Елена прикрыла рот тыльной стороной ладони, пытаясь сама не заплакать от жалости – к свекрови, к непутёвому Павлу и к себе самой. Она была полностью подавлена. Впрочем, Ирина Львовна не позволила себе совершенно расклеиться на глазах невестки. Неожиданно она вскочила с кресла и, не сказав более ни слова, удалилась в свою комнату, откуда не входила до самого утра.
Дальнейшая жизнь Елены превратилась в кошмар. Дома у Розенблатов с ней никто не разговаривал – ни вернувшаяся в тот же день Бэлла, ни Ирина Львовна. Бэлла почти всё время проводила в комнате матери, откуда непрерывно слышался плач, и вообще обстановка в доме стала такой, будто кто-то умер. Денег у Елены не было, Павел выгреб всё до копейки, поэтому на учёбу ей приходилось ходить пешком или ездить на трамвае зайцем, рискуя нарваться на контроль. Еду у Розенблатов готовить почти перестали. Порой в холодильнике не было ничего, кроме молока. Да еще лежал зачерствевший хлеб в эмалированной хлебнице. Но изголодавшаяся Елена была рада даже этой пище.
Чтобы хоть как-то свести концы с концами ей пришлось сдать в ломбард сережки с рубинами – единственное украшение, оставшееся ей от мужа. Надо было на что-то жить, а у родителей просить деньги Елена считала невозможным. Особенно после слов отца про «умываем руки». Вырученная за серёжки сумма оказалась заметно меньше той, на которую первоначально рассчитывала Елена. Только выбирать уже не приходилось.
С момента получения ужасного известия про арест Павла прошло порядка недели, когда в один из стандартно-унылых в последнее время вечеров за портьеру к Елене заглянула Бэлла. Не дожидаясь разрешения, она бухнулась в кресло и, не мигая, уставилась на Елену, в полутьме коморки глаза её казались абсолютно чёрными, а взгляд был тяжёл и сумрачен. У Елены мурашки пробежали по спине, и она шёпотом спросила сухими губами:
– Что?…
Ей