Скачать книгу

ии, а пришла сюда почти сразу же после меня.

      Я едва успела спрятаться.

      Ирида зажгла факелы на колоннах и села на круглый пуф из меха коалы. Вздохнула шумно, массируя виски. Я замерла всего в паре шагов позади нее, и оранжевый свет пламени выдавал меня, заглядывая в отверстия между узорами перегородки. Я не решалась отодвинуться в темноту. В этой опасной тишине я боялась даже шороха собственных ресниц и молилась, чтобы пришел кто-нибудь еще и своим шумом скрыл мое присутствие.

      Наконец раздались шаркающие шаги – это брел скрюченный, как забитый неумехой гвоздь, старик Маккин в своих стоптанных шлепках.

      Он смахнул со лба длинные волосы и долго стоял возле своего пуфа, не садясь, хотя ноги держали его с трудом.

      – Как это понимать, Ирида? – спросил он хриплым от постоянного курения датуры[3] голосом и указал на черный ящик, стоявший перед Первой.

      – Подождем остальных, – спокойно сказала она. – Я все объясню, когда Совет соберется.

      По чуть-чуть отползая в тень во время каждого приступа кашля Маккина, я смотрела, как входят остальные говорящие и рассаживаются вокруг стола, выдолбленного в каменном полу пещеры и украшенного разноцветной смальтой и ракушками с берегов озера Спасенных.

      – Ирида! – всплеснула руками Ола, ждущая дитя и оттого похожая на гусеницу в своем зеленом платье, которое давно стало ей мало. – Да не оставят нас боги! Кто посмел? Кто додумался принести сюда эту мерзость? Она оскверняет Священные земли и оскорбляет богов!

      Я невольно подалась вперед и прижалась к перегородке. Мое горло от волнения превратилось в пересохший ручей. Значит, это правда: пока я проходила инициацию, человек из Рива-Рацо привез странный ящик, который играет музыку, поет песни и разговаривает разными голосами. Младшие отзывались о нем с таким восторгом, что я поняла – не прощу себя, если не взгляну на эту диковинку, прежде чем ее уничтожат.

      – О великий Раций, о милосердная Вита, – пробормотала старуха Дарья́. Ей уже исполнилось пятьдесят, и она была самой древней в нашей обители. – Я думала, дети сочиняют глупости, но это, и правда, вещь из Отделенного мира.

      Когда я была маленькой, Отделенный мир представлялся мне эдакой деревушкой на окраине, отгороженной от Священных земель частоколом. Но когда нас впервые привели в эту пещеру и показали карту, нарисованную на потолке, я увидела, что Отделенный мир просто гигантский. Основную его часть занимал материк, похожий на бабочку с горным хребтом вместо туловища, распростершую крылья с востока на запад. А Священные земли находились на юге, в хвосте «бабочки», и составляли лишь малую ее часть. Материк назывался Гедон, а весь мир целиком – Гедонис: в честь великого царя Гедона, который спас людей от погибели, убедив богов вернуться на землю и остановить Всеобщую войну.

      Моего воображения не хватало, чтобы представить, насколько огромен Отделенный мир. Он расходился во все стороны песками пустынь, степями и болотами, стыл ледяными шапками полюсов, бурлил океанами, дробился на десятки архипелагов и тысячи мелких островов. Этот мир жил совсем не так, как наш, он развивался иначе. Там поющие коробки были обычным делом, но зато там никто не умел говорить с богами.

      – Объяснись, – потребовал старый Маккин, наконец-то устроивший больные ноги на пуфе.

      – Это был мой приказ, – сказала Ирида. – Мне пришлось нарушить Закон ради блага всего Гедониса.

      Даже в полутьме пещеры я разглядела тревогу в глазах старших. За долгую минуту никто не произнес ни слова, и я понимала почему. Все мы задавались одним и тем же вопросом: какая беда могла заставить Первую преступить Закон, которому больше тысячи лет?

      Говорящие никогда не выходили в Отделенный мир и никогда-никогда-никогда не принимали и не привозили оттуда никаких вещей. Нашей задачей было сохранять Священные земли в том первозданном виде, в каком их оставил Гедон. Мы, как его потомки, чтили традиции и жили жизнью наших предков столетиями, выражая тем самым почтение богам, чтобы они не оставили нас. Говорящие были созданы служить связующим звеном между Рацием и Витой и простыми людьми. Следуя заветам Гедона, мы защищали мир от войн и катастроф, и я не смогла найти ни одного оправдания поступку Ириды, рискнувшей всеобщим благом.

      – Я не хотела говорить вам раньше времени, – сказала она, оглядев Совет. – Прежде я собиралась убедиться кое в чем, и эта вещь должна была мне помочь. Боги благословили меня использовать ее.

      Она говорила тихо, но уверенно, и все успокоились, внимая ей. Я всегда восхищалась Иридой и часто представляла себя на ее месте. Не только потому, что мечтала однажды стать Первой, но и потому, что Ирида – та, кто родила меня.

      Хотя все дети у нас считались общими, я точно знала, что появилась из живота Первой. Мы с ней были так похожи, что люди путали нас со спины, когда мы вместе купались в озере Спасенных. Мне передались от Ириды кудрявые темные волосы, обрамляющие голову пышной копной, жилистое тело, довольно светлая для нашего народа кожа, на которой проступали веснушки; черные глаза, пухлые губы и крупноватый нос. Только лицо Ириды, которой исполнилось

Скачать книгу


<p>3</p>

Другое название – дурман-трава.