LITMIR.BIZ

      Ветерок с залива Золотой Рог разносил над стамбульским районом Эминеню аромат фруктов. Они были тут повсюду: на лотках и тележках разносчиков, в ящиках, кузовах автомобилей и на огромных складах, поскольку здесь сконцентрировалась оптовая торговля фруктами и овощами. С зеленными и фруктовыми магазинами соседствовали многочисленные лавки швейных изделий и готового платья: тот, кто хотел купить не слишком дорогой, но вполне приличный костюм, непременно направлялся в Эминеню. По части торговли одеждой с ним могли соперничать разве только магазины с Бейоглу.

      Тут же располагалось множество небольших кофеен и ресторанчиков. Они привлекали посетителей умеренными ценами, вежливым обслуживанием и прекрасным видом на залив, по которому величаво проходили огромные морские лайнеры, сновали белые прогулочные и экскурсионные теплоходики и скользили лодки под парусами. На веранде одного из кафе, любуясь открывающимся видом, сидели двое мужчин.

      Первый, Константин Есиновский, – сухой, желчный, сутулый, с коротко остриженной шишковатой головой, – с брезгливым видом помешивал ложечкой остывший кофе и часто затягивался сигаретой, выпуская сизый дым из широких ноздрей горбатого носа. Второй, которого звали Феликс Рудерман, был значительно моложе, но уже успел сильно располнеть. Он вальяжно развалился на стуле и лениво потягивал через соломинку крепкий коктейль.

      – О чем ты все время думаешь? – Феликс стряхнул несуществующую пылинку с лацкана щегольского светлого пиджака и ехидно усмехнулся. – Считаешь, что будет стоить твой процент?

      – Какой процент? – Есиновский сердито отодвинул чашку, расплескав кофе. – Меня волнует совсем другое!

      – Что же, позволь тебя спросить?

      Они говорили на русском, поскольку в прошлом оба эмигрировали из России, и этот язык так и остался для них более близким, чем иврит или английский. Разве на иврите пошлешь трехэтажным матом так, чтобы сразу достало до печенок?

      Однако теперь времена изменились, и даже в Стамбуле слишком многие стали если не говорить, то хорошо понимать по-русски, – интересы торговли обязывали знать язык постоянных клиентов. Поэтому приятели беседовали вполголоса, опасаясь, чтобы их разговор не стал достоянием чужих ушей: все-таки они не дома. Хотя как знать, где теперь их дом?

      – Боюсь, Филя, что с подачи твоего любимого Франка мы ввязались в слишком крутые дела!

      Есиновский с силой примял окурок в пепельнице и тут же прикурил новую сигарету, стараясь не обращать внимание на скопившуюся во рту горечь табака. Впрочем, разве может она сравниться с горечью, скопившейся на душе?

      – Чего бояться чего? – недоуменно развел пухлыми руками Рудерман. – Извини, но я просто отказываюсь тебя понимать, решительно отказываюсь! Ты сам втянул меня в эту бодягу, а теперь, видишь ли, становишься одержим разными страхами? Зачем тогда лезли, скажи на милость? Да и чего бояться? Франк нас надежно прикрывает, а за ним, как ты знаешь, немалая

Скачать книгу