На стихи не навесишь замки - Инна Ивановна Фидянина

Скачать книгу

ытались —

      шатались, шатались, шатались.

      А заблудшие кошки

      про голубей забывали

      и подвывали немножко.

      И голуби, не боясь, летали —

      крылами своими махали.

      Какой-то уличный мальчик

      подошёл да сплясал, как мог.

      Ну и маленький солнечный зайчик

      устоять на месте не смог!

      Солнце вылезло из-за тучи.

      Распахнулись окна в домах,

      в них тётушек целая куча,

      головами качали: «Ах!»

      Эх, усталость не мука!

      Музыкант сыграет на бис.

      С тихих улиц исчезнет скука.

      И реки людей полились!

Играл музыкант

      Играл музыкант, никто не слушал,

      только серые стены домов,

      город спал или скучно

      было от трелей и слов.

      Скучно было от песен милорда,

      но он упорно аккорд за аккордом

      выводил свои трели.

      Вот и каши в печах поспели,

      кошки устали мурлыкать.

      – А как, музыкант, тебя кликать?

      – Меня зовут Боже.

      – Боже… На что-то это похоже:

      на нимб или на небо.

      Ты там по случаю не был?

      – Нет, не был, я тут играю.

      О небесах слагает

      моя дуда и бандура.

      – Развелось тут вас, трубадуров! —

      ушёл прохожий.

      А город взял и отложил

      своё молчание.

      И помчались

      по окнам аккорды!

      Ай да, милорд ты!

      Не быть тебе боже,

      но всё же.

Лишь на неё силы и трать

      Планета гибнет молодая,

      а я иду её спасать,

      неизлечимо озорная —

      то ли девица, то ли мать.

      Покосы, косы и равнины,

      леса, зелёные глаза.

      Кто знает, помнит моё имя?

      Наверное, лишь я сама.

      На востоке сказки круче,

      на востоке хоровод!

      Кто это плечом могучим

      подпирает небосвод?

      Колесом попёрло небо

      прям у моря (не шучу).

      Где какие тут огрехи?

      В вихрь всё замолочу!

      А на золотой повозке

      седой дядька с бородой:

      Гэндальф серый, Гэндальф белый?

      Нет, мой муж, но весь больной.

      Не испытывал он чувства вины,

      так и шёл от славы до беды.

      Даже правда застряла на нём:

      – То ли прав он, толь не прав?

      – Да, так уснём!

      Планета гибла молодая,

      а я иду её спасать.

      Я не хотела знать, но знала:

      лишь на неё силы и трать!

Я и историки все на свете

      О том как Герда Кая искала —

      я, наверное, тоже писала,

      и другие сказочные истории.

      А чёрствые наши историки

      вещали лишь о диктаторах

      да о царях узурпаторах.

      Мне от этого очень плохо!

      Полюбить историка сложно,

      я ему о Кае и Герде,

      а он о министрах и герцогах.

      И ему, видишь ли, не скучно

      описывать каждый случай

      виселицы или казни.

      Историк, он не проказник,

      а просто вампир —

      о каторгах с упоением мне говорил.

      А я на выселках живу.

      Зачем-то Герду в гости жду,

      и думаю о Кае холодном,

      как об историке злобном.

      Чем-то они похожи.

      Но чем? Ответить несложно.

Беги, беги и беги

      Эх вы, люди-человеки,

      в нашем страшном коем веке

      научились вы скучать

      дома скучать на диване,

      на работе, в метро, трамвае.

      И скука была глубокой

      от бессмыслия, недомыслия; боком

      выходила она в боках,

      лень блуждала в глазах.

      В нашем странном коем веке

      разучились бегать бегом.

      Села на поезд, поехала.

      В город большущий приехала:

      заборы, дома и заводы,

      спешащие

Скачать книгу