Скачать книгу

своих ничем, в принципе, необоснованных подозрений. Она просто сказала:

      – Когда пойдешь в клуб? Или меня пошлешь?

      Макс словно вернулся из забытья:

      – Спасибо, моя писательница, за предложение. Оно стоит того, чтобы над ним подумать. И не только над этим – я должен подумать обо всем случившемся.

      Когда он проводил Мартину до парковки, большие часы на старинном здании напротив показывали два часа пополудни. Макс удивился, так как чувствовал себя разбитым, как никогда. Он все же вернулся в офис и, опустившись на клиентский диванчик, погрузился в собственные мысли. На этот раз они не касались планирования расследовательских мероприятий на ближайшие дни. На это не было сил. Он размышлял о превратностях судьбы. Какой философский смысл в том, что его курортный роман закончился так, как он закончился? Какие сигналы посылает ему судьба? Это снова его величество случай, на который он часто полагался в своих расследованиях? И надо сказать, часто помогал ему. Сейчас другое. В этот раз, пожалуй, случай не заслуживает титула "величество". Он не помог ему, а принес горе. Убита стриптизерша. Ну и что? Ему было хорошо с ней – и совсем недавно. Да, он не строил никаких далеко идущих планов, но ведь всякое могло случиться. Теперь уже не случится. Он должен найти заказчика несостоявшегося убийства Моники Фишер. В память о Бригитте Фогель. Он набрал номер Лео Фишера:

      – Господин Фишер, мы должны серьезно поговорить. Здесь, в моем офисе.

      9

      Ее звали Шметтерлинг4). Он, конечно, понимал, что это просто кличка, которую ей присвоили в ночном клубе. Он не пытался узнать ее настоящее имя. Зачем ему это? Она нужна ему не для того, чтобы бывать с ней на публике, представлять ее друзьям или знакомым. Он просто желал ею обладать, владеть безраздельно, а для этого ей достаточно быть просто Шметтерлинг. Он поедал ее глазами, когда она вертелась вокруг пилона, высоко забрасывая ноги. Задыхался от страсти, когда она, держась одной рукой за пилон, изгибалась назад, и он тогда видел то ее раскрасневшееся лицо, то ее расставленные острые коленки, образующие некий угол, в вершине которого он видел узкую полоску ее трусиков. Она выпрямлялась, потом в какой-то момент трусики исчезали, и подвыпившая публика ревела. Она снова изгибалась, и в вершине угла уже не было трусиков, а публика ревела еще громче. Он ревновал ее к этой публике. Он готов был убить каждого, кто позволял себе нечто большее, чем этот рев. А они позволяли – пока она еще была в трусиках и чулках, они прорывались к ней, пихали мятые купюры в трусики, в чулки. Дотягивались даже до бюстика. Как он переживал все это! Зато потом, после выступления, он забирал ее с собой и в съемной квартире творил с ней, что хотел. Он словно мстил этой пьяной публике. Он упивался тем, что только ему одному это позволено. Таким образом он доминировал. Он, Маттиас Штайн, будет доминировать всегда. Какая разница, над кем. Сейчас ему нравятся женщины, и поэтому он доминирует над ними.

      Нравилось ли это самой Шметтерлинг? Поначалу да. Она даже восхищалась его изобретательностью. Она думала: он не сексуальный маньяк, он просто очень творческий. Он и в самом деле

Скачать книгу