LITMIR.BIZ

Скачать книгу

этом Нёвиллю знать не следовало – и он, судя по Запискам, ничего об этом не узнал. Зато Франции Голицын, этот, по мнению Нёвилля, «страстный поклонник» Людовика XIV, этот московит с «французским сердцем» желал провалиться в тартарары – она была союзником Османской империи и de facto служила главной помехой созданной немалыми трудами Голицына Священной лиги России, Священной Римской империи германской нации, Польши и Венеции… Записки показывают, что Нёвилля канцлер убедил в обратном.

      Как и всех других западноевропейских путешественников, в Москве француза остро интересовали вопросы торговли с Россией. И здесь он настолько поддался влиянию Голицына, что всерьез поверил, будто выгоды от развиваемой правительством регентства транзитной торговли с Востоком (и Цинской империей в частности) предназначены для иностранцев. Между тем французских иезуитов, приехавших в Россию в январе 1688 г., за полгода до Нёвилля, с целью разведать русский путь в Китай, канцлер дальше Москвы не пустил и отправил восвояси.

      Более того, князь Борис Голицын, в отличие от Василия Васильевича стоявший на близких французским интересам позициях, «не показался» Нёвиллю в сравнении с великим канцлером. Однако именно правительство Нарышкиных, с которым французский авантюрист, если он действительно был агентом своего короля, столь опрометчиво не вступил в переговоры, вскоре проявило свою малую заинтересованность в Священной лиге и практически отказалось от активности на юго-западе, сдавая завоеванные канцлером позиции.

      Записки Нёвилля демонстрируют, как князь Василий Васильевич, несмотря на обострение борьбы за власть во дворце, отвлекшей от дипломатии и Софью, и ее противников, мог, всего лишь мимоходом побеседовав с любопытным иноземцем, блестяще подготовить почву для дипломатической игры с Францией, которую его преемники не смогли реализовать. Это объясняется и разным качеством государственных деятелей регентства Софьи и «петровцев», и их в корне различной ценностной ориентацией.

      Борис Алексеевич Голицын, единственный из «петровцев» вникавший во внешнеполитические дела, был оклеветан перед царицей Наталией Кирилловной и Петром. Посольский приказ под формальным руководством брата царицы Льва Кирилловича Нарышкина (1690–1702) был оставлен без внятной политики, внешнеполитические успехи были принесены в жертву властолюбию семейного клана. Борису Голицыну, как справедливо заметил Нёвилль, оставалось лишь пить горькую.

      Контраст между правительствами регентства и Нарышкиных был разителен. Нёвилль заметил его, несмотря на то, что большую часть сведений о делах Софьи и ее сторонников (даже о внешности в характере царевны) получил от победивших «петровцев». Если рассказы о преобразовательных планах Василия Голицына и о китайской миссии Спафария были получены французом из первых рук (и переданы в меру их понимания), то остальные сообщения Записок по истории России 1682–1689 гг. были измышлениями придворных интриганов, старавшихся всячески опорочить повергнутых врагов.

      Сведения

Скачать книгу