LITMIR.BIZ

      Первых проталин улыбка —

      Ранний подснежный цветок,

      Чуткому сердцу – колыбка,

      Нежный в душе островок.

      Тонкие струйки над полем,

      Первые песни скворца

      Трепетной, ласковой болью

      Вновь обжигают сердца.

      Вновь над соцветиями в мае

      Ветер пушит тополя.

      С первой жары освежая,

      Первые громы палят.

      Снова и будто впервые

      Слышу в саду соловья.

      Снова – и чувства иные —

      Ближе, роднее земля.

      Снова тревожащий голос

      Песня зовёт, не таясь,

      Это весна, это снова

      Солнце нас греет, смеясь!

      Вижу и будто не верю,

      Смело, ясна и красна,

      Просится в каждые двери

      Утро земное – Весна.

      До весны ещё далеко.

      Январь календарный лист дробит,

      Но о чём, усевшись в кружок,

      Разбазарились вдруг воробьи?

      И как средь зимы, вся искрясь

      И твердея уже на лету,

      Капля звонкая сорвалась

      Прямо с крыши краёв в мерзлоту?

      Откуда ж подуло теплом?

      Пахнет весной, оседая, снег,

      И, душу растлив, принесло

      Оттепели январской разбег?

      С послезакатной прохладой

      Сеется с поля истома.

      Горной вершины армада

      Медленно в сумраке тонет.

      Окна зажглись огоньками,

      Стихло дневное движенье,

      Лишь над предгорий садами

      Трель – соловьиное пенье.

      Где БАМ началась, леденела река,

      Но взвисли над волнами первые рельсы.

      Пусть злеет волна, да не стынет рука

      И песнь молодая гремит в поднебесье.

      Здесь нет ни равнин, ни просторов степных,

      Нет подступов к скалам и сопкам высоким

      И нет отступления, как в битвах былых,

      Здесь встала великая юности стройка.

      Пусть дышится трудно в мороз и пургу,

      Но песня не гаснет, пусть бесится ветер.

      Ведь солнце сильней освещает тайгу,

      Горят ордена в комсомольском билете.

      В веках не ослабнет их пламенный зов.

      То славные вехи отцов и дедов.

      Той юности знамя поднялось в двадцатых,

      Неслось впереди опалённых годов

      И выше взметнулось в семидесятых.