LITMIR.BIZ

Скачать книгу

висит мемориальная доска и что она посвящена памяти такого-то деятеля культуры и искусства. С какой стати тут юлить и скрытничать? И почему бы не признаться, мол, да, именно она выступила с инициативой об увековечении памяти композитора. Или, наоборот, отрицать это, дескать, она не имеет к этому решительно никакого отношения. Директор дворца культуры почему-то пыталась скрыть от меня даже эту информацию.

      Я устало помассировал переносицу:

      – Муза Сидоровна, давайте попробуем начать все сначала: скажите, как на дэка появилась мемориальная доска Тетереву?

      – Не морочьте мне голову, прошу вас, уходите, у меня много работы.

      Баранина взяла со стола первые попавшиеся под руку ноты и принялась сосредоточенно изучать их, хоть они и были перевернуты вверх тормашками. Ее внешность не могла бы вызвать у меня симпатии, даже если бы она не кривила губы и не морщила нос. У нее была толстая, пористая кожа, густо покрытая тональным кремом, широкие скулы и квадратный подбородок обросли салом настолько, что лицо походило на диск луны, а судя по ее грубым ручищам, ей было бы привычнее иметь дело с крупным рогатым скотом, чем с будущими скрипично-фортепианными виртуозами.

      Я не собирался так просто отступаться:

      – У вас много работы, а у меня много свободного времени – мы гармонично уравновешиваем друг друга. Так что насчет доски?

      Баранина подняла на меня круглые от возмущения глаза:

      – Не понимаю, о чем вы?

      – О доске.

      – Зачем вы сюда пришли? Что вам вообще надо?

      – Я хочу найти того, кто допустил грубую ошибку на доске…

      – Слушайте, вы в своем уме? У вас, что, осеннее обострение? Может, вызвать вам скорую?

      – Муза Сидоровна, доска на дэка установлена по вашей инициативе?

      – О господи… – простонала Баранина и уткнулась лицом в ладонь.

      – И все же?

      Не было похоже, что я доконал Баранину – ее слоновья кожа выдержала бы «дробины» и посерьезнее моих. Я молчал. Мне было любопытно наблюдать за тем, как она ломает передо мной комедию, театрально выражая чуждые ей эмоции. Наконец она подняла на меня злые глаза – по ним было видно, что ей до чертиков надоело это представление.

      – Это инициатива общественности. Вы удовлетворены?

      – «Общественности»? Звучит как-то общо.

      – И тем не менее это так.

      – Кто конкретно установил доску?

      – Рабочие.

      – Ну разумеется. Вы читали текст на доске?

      – Боже, как вы меня утомили… У меня голова болит…

      – Прошу вас, ответьте, да или нет?

      – Да. Нет. То есть, разумеется, но я уже не помню, – путано призналась Баранина.

      – И вы не заметили, что на ней допущена орфографическая ошибка?

      – Если вы сейчас же не уберетесь отсюда, я вызову полицию!

      Продолжать в том же духе было бессмысленно. Одно было очевидно: Баранина боялась, и оттого сильно нервничала. Думается, страх остаться крайней соперничал в ней со страхом перед кем-то неизвестным,

Скачать книгу