LITMIR.BIZ

      Как только щелкает замок с внутренней стороны кованой двери, я с первой космической ныряю во двор, чтобы скорее оказаться под тенью виноградных лоз. Жара в этом году беспощадная! В тени под пятьдесят, и это с утра!

      Раскаленный воздух плавит легкие и мозги, и в интервале с рассвета до заката город кажется вымершим.

      – Привет, Паш! – улыбаюсь пропускающему меня внутрь парню.

      – Я – Миша. Привет, – бурчит в ответ и запирает за мной замок.

      Хохотнув, поджимаю губы. Я еще ни разу не назвала их точно по именам. Миша и Паша* – одно лицо. Серьезно, они – одно лицо, вышедшее из одного яйца. Кажется, таких близнецов называют однояйцевыми.

      Их сложно различить, но парни и не стараются в этом помочь, одинаково одеваясь, подстригаясь, параллельно вытягиваясь в рост и имея абсолютно идентичные физиономии кирпичом.

      – Прости, – каждый раз извиняюсь, чувствуя неловкость.

      А Паше… то есть Мише… короче, им обоим до лампочки, они уже привыкли. Кроме тети Агаты, их матери, парней не различает даже собственный отец, мой крёстный дядя Леон. Раньше с этим было проще, примерно до того, как близнецам исполнилось по году. У Миши на заднем месте родимое пятно – это единственное, что отличает братьев друг от друга, но сейчас лазить в штаны к шестнадцатилетним парням не каждый решится: эти двое профессионально занимаются кикбоксингом, и этого достаточно, чтобы держаться от них подальше.

      – Привет, Герман! – Треплю за толстую шкурку зажатого под мышкой у Миши английского бульдога. – Жарко тебе, приятель, знаю. – Пес, высунув язык, тяжело дышит. – Гуляете? – перевожу внимание на Мишу, успев поймать его взгляд в глубоком вырезе своего летнего сарафана.

      Закатываю глаза.

      «Шестнадцать лет», – напоминаю себе. Это для меня они с Пашкой до сих пор голожопые мальчуганы, а что творится в их шестнадцатилетних головах, я даже не собираюсь представлять.

      Но надевать сарафан на голое тело в дом, где мужиков – как на стадионе во время футбольного матча, безрассудно, но в такое пекло, когда с меня по спине стекают три водопада, заталкивать себя в поролон – самоубийство.

      – Типа того, – басит Миша, побуждая меня поморщиться.

      Шестнадцать лет… А не скажешь.

      Герман аппетитно зевает, чем искренне меня умиляет.

      В семье Игнатовых он появился два года назад. После смерти от сердечного приступа шпица Германа тетя Агата долго не решалась заводить собаку. Она переживала кончину любимого пса очень лично и глубоко. Но два года назад дядя Леон принес в дом маленького бульдога,

Скачать книгу