Скачать книгу

лапаем скуренными пальцами,

      Пули, как воробушки, плещутся в пыли…

      Митрия Горохова да сержанта Мохова

      Эти вот воробушки взяли да нашли…

      Борис не заметил, как благодушное выражение слетело с лица отца Сергея, а сам он подался вперед.

      Я к своей винтовочке крепко штык прилаживал,

      За сапог засовывал старенький наган.

      "Славу" третьей степени да медаль отважную

      С левой клал сторонушки глубоко в карман…

      А на колоколенке сукин кот занервничал,

      Стал меня выцеливать, чтоб наверняка.

      Да, видать, сориночка, малая песчиночка

      В глаз попала лютому – дрогнула рука…

      Горочки-пригорочки, башни-колоколенки…

      Что кому назначено? Чей теперь черед?

      Рана не зажитая, память неубитая —

      Солнышко, да полюшко, да геройский взвод…

      Борис умолк и поразился наступившей в комнате тишине. Он поднял голову. По щекам отца Сергея слезы прочертили влажные дорожки.

      – Павел Леонидович?!

      – Не обращай внимания, – Щербаченя-старший вытер лицо ладонью. – Просто вспомнилось. Мы вот точно так лежали, только этот сукин кот бил не с колоколенки, а с водонапорной башни. Полвзвода положил, пока наш танк не подъехал и не сковырнул его снарядом. Там меня и ранило.

      – Ты не рассказывал, пап! – удивился Сергей.

      – А чего там рассказывать? – махнул рукой Сергей Леонидович. – Меньше месяца воевал. Как наш Бегомль в сорок четвертом освободили, меня полевой военкомат в армию призвал. Мне шестнадцать было, но по внешнему виду восемнадцать записали. Метрика моя сгорела, когда немцы наши хаты жгли, ну, и я не возражал – бить хотел фашистов. Ничему особо не учили – винтовку в руки и воюй. Ну, мы, хлопцы молодые, и старались. В первый раз отлично получилось: в траншею быстро заскочили, немцев постреляли, покололи. А потом нарвались… В госпитале выяснилось, что мне шестнадцать. Отправили запрос, а из архива подтвердили. Наш, Бегомльский, как оказалось, уцелел – вывезти успели. Для меня война закончилась, и поехал я домой. А дружки мои, Колька Довнар и Сережка Кончиц, с фронта не вернулись – в том бою и полегли. Как их мамки плакали, когда я возвратился! Так-то вот, сынок. Нет у меня ни медали отважной, ни, тем более, ордена. Это ты нас у нас герой, – он взъерошил сыну волосы и повернулся к Борису: – Сам песню сочинил?

      – Нет. Леонид Сергеев.

      – Он воевал?

      – Не знаю.

      – Думаю, что воевал, – вздохнул Павел Леонидович. – Такое не придумаешь, это пережить нужно.

      – Извините, – сказал Борис. – Не хотел вас расстроить.

      – Ты не расстроил, – покачал головой отец Сергея. – Ты напомнил. Иногда стоит. Только я не думал-не гадал, когда с фронта возвратился, что моему сыну доведется воевать. Мы тогда считали, что теперь мир надолго наступил. Кто бы мог подумать, что китайцы – коммунисты, как и мы… – Он махнул рукой. – Спой еще, Борис! Что-нибудь душевное, не о войне.

      Борис пробежался пальцами по струнам.

      Отчего так

Скачать книгу