LITMIR.BIZ

Скачать книгу

нею. Если в пейзаж и вводятся элементы случайного, это делается для подчеркивания вечного. Классицист совершенно не ставит целью изображение реального ландшафта с его национальными, географическими, этнографическими и прочими особенностями. Его интересует лишь воплощение некоего идеала – даже не столько ландшафтного, сколько духовного, нравственного, эстетического. Почти все пишущие о пейзаже классицизма отмечают, что это искусство, предназначенное не для украшения, хотя оно имеет бесспорные живописные качества, но для созерцания, размышлений, искусство, требующее от зрителя не мгновенного эмоционального отклика, но серьезной умственной работы.

      Вершинами классицистического пейзажа стали произведения Н. Пуссена и К. Лоррена. Пуссен не считал себя пейзажистом (своею целью он ставил «изображение деяний человеческих»), но те картины, что он создал в этом жанре (более двух десятков), представляют собою подлинные шедевры. Особенно это относится к пейзажам 1648—1652 гг., таким, например, как «Пейзаж с Полифемом» (1649). В основу сюжета этой картины положен мотив из «Метаморфоз» Овидия: великан Полифем, сидя на вершине огромной скалы, играет на свирели, пытаясь смягчить сердце прекрасной нимфы Галатеи. При этом сам сюжет как таковой Пуссена мало интересует, однако античный антураж является для художника программным (вспомним хотя бы такие его работы, как «Похороны Фокиона», «Пепел Фокиона», «Орфей и Эвридика», «Пейзаж с Пирамом и Тисбой» и пр.). Обращение к античности (как Пуссен ее понимает) позволяет художнику сотворить ландшафт обобщенный, идеальный, героический, возвышенный и гармоничный, воплотить в нем мечту о «золотом веке» (что роднит его с пейзажами Возрождения). Фигуры стаффажа поставлены в позы, напоминающие античные рельефы. Движение отсутствует, что усиливает ощущение вечного, неизменного. Никакой жанровости, никакого искусственного «оживления» бытовыми сценами. Огромная фигура циклопа едва видна, она как бы слилась со скалой. Не сразу заметны также пахарь и пастух со своим стадом; однако эти персонажи важны для художника как облагороженные символы труда. Человек и природа составляют у Пуссена единое целое, обуславливая своим естественным союзом высшее, идеальное бытие.

      В пейзажах позднего периода – в знаменитейших «Временах года», представляющих собой аллегорию человеческой истории и человеческой жизни, – уже нет той рациональности, той уверенности в разумности всего сущего, той гармонии человека с миром, которая была свойственна прежним произведениям мастера. Это выход за рамки классицизма, начало расшатывания его системы. «Начала и концы», жизнь и гибель человека, беспощадность времени, вечный круговорот бытия – вот идеи и проблемы, облеченные в великолепную живописную форму картин этой серии.

      В противоположность героико-эпической музе Пуссена, Лоррена вдохновляет лирическое начало в природе. Дж. Рескин замечает, что лотарингский мастер дал «первый пример изучения

Скачать книгу