Сталинская премия по литературе: культурная политика и эстетический канон сталинизма - Дмитрий Цыганов

Скачать книгу

замешательство, в результате чего 13 января 1941 года было созвано экстренное пленарное заседание, на котором смогли присутствовать лишь 18 человек371. На нем было решено сохранить порядок голосования, закрепленный в итогах предыдущего пленума, а обсуждение ограничилось рассмотрением добавочных кандидатур на учрежденные 50-тысячные премии. Вместе с тем Храпченко заметил, что

      внесение премий второй степени меняет и принципиальный смысл. Тем самым подчеркивается, что могут быть работы разного уровня. И премия второй степени должна быть расчитана (sic!) на молодых, талантливых людей. <…> Поэтому я считаю, что список кандидатов должен быть вновь пересмотрен и дополнен новыми кандидатами372.

      Вопрос по кандидатам от литературной секции решался на заключительном заседании 14 января 1941 года373 Храпченко, прочитав «Гвади Бигва» уже после голосования, пришел к выводу, что «на первую Сталинскую премию это не „тянет“, это среднего качества произведение»374. Его мнение разделил и Немирович-Данченко. Асеев же резонно заметил, что такое впечатление у читавших сложилось из‐за посредственного перевода, добавив, что этот роман – «единственная [из выдвинутых текстов] вещь на современную тему в прозе»375. Несмотря на негативную характеристику, данную Храпченко роману Киачели, итоговый список произведений, номинируемых по разделу литературы, оставили в прежнем виде.

      Протокол заключительного заседания Комитета вместе с другими документами был передан в Совнарком 15 января 1941 года. По распоряжению председателя туда же были направлены и рецензии на номинированные тексты376. 16 января 1941 года М. Храпченко послал Сталину и Молотову докладную записку о работе экспертов на бланке Комитета по делам искусств. В ней сообщалось, что комитетчики признали нецелесообразным проводить перебаллотировку в связи с двумя дополнительно проведенными пленарными заседаниями. Интересно, что, несмотря на недовольство художественным уровнем текста Киачели, Храпченко не внес соответствующую правку в проект постановления, оставив список кандидатов на премии по литературе неизменным377. В дальнейшем он будет охотно корректировать подготовленные в Комитете списки, внося свои рекомендации не только по степени присуждаемых премий, но даже по отсутствующим в списках кандидатурам.

      Представленный в Политбюро список378 имел лишь одно отличие от подготовленного в Комитете по Сталинским премиям: из числа кандидатов был исключен Игорь Глебов, вероятно, по причине незавершенности книги о Глинке. Все учрежденные правительством премии были распределены между отобранными авторами, однако высшее партийное руководство имело свой взгляд на то, какой должна быть первая плеяда сталинских лауреатов. Более того, мы не располагаем никакими источниками, которые позволили бы судить о дальнейшей судьбе присланных в правительство документов. Доподлинно неизвестно, проходили ли в этот двухмесячный промежуток с середины января по середину марта 1941 года специальные заседания Политбюро, на которых обсуждались кандидатуры, или в итоговом постановлении мы имеем дело с проявлением сталинского индивидуализма. Вождь, судя

Скачать книгу

<p>371</p>

На экстренном заседании Комитета присутствовали: В. И. Немирович-Данченко, А. В. Александров, Н. Н. Асеев, В. А. Веснин, А. М. Герасимов, А. Б. Гольденвейзер, И. Э. Грабарь, А. С. Гурвич, С. Д. Меркуров, С. М. Михоэлс, А. Г. Мордвинов, И. М. Москвин, В. И. Мухина, Н. Я. Мясковский, С. А. Самосуд, Р. Н. Симонов, И. Я. Судаков, А. А. Фадеев, М. Б. Храпченко, Ю. А. Шапорин (см.: Протокол экстренного пленарного заседания Комитета по Сталинским премиям, 13 января 1941 г. // РГАЛИ. Ф. 2073. Оп. 1. Ед. хр. 5. Л. 21).

<p>372</p>

Стенограмма пленарного заседания Комитета по Сталинским премиям, 13 января 1941 г. // РГАЛИ. Ф. 2073. Оп. 1. Ед. хр. 2. Л. 184.

<p>373</p>

На заключительном заседании Комитета присутствовали: В. И. Немирович-Данченко, А. П. Довженко, А. В. Александров, Н. Н. Асеев, И. Г. Большаков, В. А. Веснин, А. М. Герасимов, А. Б. Гольденвейзер, И. Э. Грабарь, А. С. Гурвич, А. Е. Корнейчук, Янка Купала, С. Д. Меркуров, С. М. Михоэлс, А. Г. Мордвинов, И. М. Москвин, В. И. Мухина, Н. Я. Мясковский, С. А. Самосуд, Р. Н. Симонов, И. Я. Судаков, А. Н. Толстой, А. А. Фадеев, М. Б. Храпченко, Ю. А. Шапорин, Ф. М. Эрмлер (см.: Протокол заключительного пленарного заседания Комитета по Сталинским премиям, 14 января 1941 г. // РГАЛИ. Ф. 2073. Оп. 1. Ед. хр. 5. Л. 3).

<p>374</p>

Стенограмма пленарного заседания Комитета по Сталинским премиям, 14 января 1941 г. // РГАЛИ. Ф. 2073. Оп. 1. Ед. хр. 2. Л. 231.

<p>375</p>

Там же. Л. 232.

<p>376</p>

В будущем практика квалифицированного рецензирования будет вытеснена, а вместо нее эксперты будут заниматься подготовкой аннотаций к рекомендованным и отвергнутым текстам (уже в 1950‐е годы задачу подготовки аннотаций к выдвинутым текстам возьмут на себя другие ведомства, в том числе Комитет по делам искусств во главе с Кружковым).

<p>377</p>

Вероятно, это объясняется тем, что Храпченко к тому моменту не прочел текст Киачели целиком. В марте 1942 года он скажет: «Ему (Киачели. – Д. Ц.) присудили Сталинскую премию; потом я прочел и удивился: неужели за это можно давать Сталинскую премию?!» (Стенограмма пленарного заседания Комитета по Сталинским премиям, 2 марта 1943 г. // РГАЛИ. Ф. 2073. Оп. 1. Ед. хр. 7. Л. 82 об.).

<p>378</p>

См.: РГАНИ. Ф. 3. Оп. 53а. Ед. хр. 4. Л. 134–135.